— Но… — Охранник нахмурился.

— Ты что, оглох?

На лице охранника мелькнула тень гнева. Он достал ключ и открыл замок.

В комнате не оставили ничего, чем Эрика могла бы воспользоваться в качестве оружия. Ей разрешили носить джинсы и фланелевую рубашку, но забрали туфли, чтобы она не надумала бежать, и пояс. Девушка сидела на полу в углу и со злостью смотрела на Орлика.

— Хорошо, что вы не спите, — произнес он.

— Как можно заснуть при этом свете?

— Мне нужна кое-какая информация. — Орлик кивнул охраннику и закрыл дверь.

Он с мрачным видом подошел к ней и вытащил пистолет “макаров”.

Эрика даже не шевельнулась.

Он пристально смотрел на девушку, лихорадочно соображая.

— Значит, пора? — У нее были черные, как уголья, глаза. Орлик репетировал сцену, которая, по его мнению, должна состояться в гостиной.

— Да, пора, — кивнул он. И протянул ей пистолет. Ее зрачки удивленно расширились. Орлик несколько минут что-то быстро шептал, потом выпрямился и добавил:

— Единственное, что служит мне утешением, это то, что вы поможете мне, пусть и против своей воли.

Нуждаясь в дружеской поддержке. Орлик нагнулся и поцеловал ее в щеку, как сестру. Он знал, что его ждет.

Когда Орлик вышел в коридор, лицо охранника выражало нетерпение.

— Я знаю, — кивнул Орлик. — Они ждут меня.

Пройдя коридор, он вышел в просторную, бедно обставленную гостиную. Закопченный камин, продавленный диван…

В скрипучем кресле-качалке сидел худощавый мужчина во всем черном и рассматривал его.

Орлик постарался скрыть удивление. Он ожидал увидеть своего непосредственного начальника или, самое худшее, начальника европейского отдела, но перед ним сидел человек с очень узкими скулами и еще больше похожим на хорька лицом, чем у него самого.

Это был его злейший враг, Ковшук, русский потомок группы Абеляра, советский эквивалент Элиота.

Ковшук перестал раскачиваться в кресле и что-то сказал по-русски. К нему подошли рослые суровые телохранители.

— Я не буду ходить вокруг да около. Вы не выполнили приказ убить американца и организовали ему побег. Боюсь, вы уговорили его убить меня.

— Я не знаю, о чем вы, — покачал головой Орлик. Потом добавил, заикаясь:

— Естественно, я рад вас видеть, но не понимаю… Я не могу отвечать за нерадивых помощников. Если они такие неопытные…

— Хватит! У меня нет времени для спектакля. — Ковшук повернулся к телохранителю. — Приведите женщину. Делайте с ней все, что хотите, но я должен знать то, что знает она. Запишите все ее преступления. Потом убейте обоих.

— Послушайте…

— Если попробуете вмешаться, я убью вас немедленно. Я хочу знать, где американец. — Ковшук повернулся к своему человеку. — Я приказал привести ее.

Телохранитель вышел.

— Вы ошибаетесь, — сказал Орлик. — Американец мне нужен не меньше, чем…

— Не оскорбляйте меня.

Орлик лихорадочно обдумывал ситуацию. У него был второй пистолет. Понимая, что выбора нет, он решил выхватить его. Если убить второго телохранителя перед тем, как…

Он сунул руку в карман, но Ковшук ждал такого поворота событий, и уже выхватил пистолет.

Пуля попала Орлику в грудь и отбросила его назад. Он лежал с широко раскрытыми глазами, изо рта тоненькой струйкой сбегала кровь, но он выдавил из себя улыбку.

Он проиграл.

Но и выиграл. Из коридора донеслись громкие выстрелы. По звукам Орлик понял, что стреляли из “Макарова”.