– Прямо здесь?

– Я пошутил.

– Я тоже.

Когда до здания УВД, стоянка возле которого было забита транспортом, полицейским и персонала, оставалось каких-то полсотни шагов, Анохина убрала руку с его локтя.

– Я сержусь на вас, – сказала она. – Хотела бы не сердиться, но не могу.

– Вы уже говорили. Ваше право. Вот только не могу взять в толк, в чем моя вина.

– Как же так? – подходя к дверям, она вдруг остановилась и посмотрела на спутника. – Уехали так внезапно! Даже не попрощались со мной!

– Так получилось.

– Вас специально учат говорить уклончиво?

– Меня отозвали по службе, пришлось срочно собираться и вылетать. Вас не было в гостинице, поэтому я и не смог с вами попрощаться.

– Могли бы позвонить! Или… или хотя бы черкнуть несколько слов.

Волков, не найдясь, что на это сказать, открыл перед спутницей дверь, пропуская ее первой в здание. Анохина даже не стала доставать удостоверение или карточку; охранник, улыбнувшись как старой знакомой, открыл перед ней турникет. Волков показал свое удостоверение в открытом виде, после чего сотрудник пропустил и его.

Анохина дождалась его; они вместе поднялись на второй этаж и свернули налево по коридору – здесь размещались кабинеты «силового» блока аппарата полпреда по СКФО. Вернее, тут обосновалась лишь часть сотрудников, поскольку основной филиал находится в Пятигорске.

– Кстати, я спрашивала про вас у того товарища, что был прислан на ваше место.

– И что он сказал?

– Такой же путаный умник, такой же шутник, как и вы. Сказал, что вы «секретный агент», что вас забросили в «тыл врага», что вы получили задание «спасти мир»…

Они остановились в коридоре. Волкову нужно было в кабинет, на дверях которого, как и в прежний приезд, он не увидел таблички. Он посмотрел на часы: до назначенного ему времени еще десять минут. Она тоже посмотрела на наручные часики. Открыла сумочку, словно хотела что-то оттуда достать, но, передумав, закрыла ее.

– Мне пора, – сказала Анохина.

– А мне еще несколько минут ждать.

– Я сегодня уезжаю…

– Вот как? На курорт отправитесь, наверное?

– Поеду в Москву… у меня двухнедельный отпуск, хочу с родителями побыть.

– Тоже хорошее дело.

– И старшую сестру хочу повидать. У нее, кстати, месяц назад сынишка родился, так что у меня теперь есть не только пятилетняя племянница, но и маленький племянничек.

– Поздравляю.

– Не знаю, вернусь ли.

– Самолетом полетите?

– Поездом.

– Отчего так?

– Не люблю летать самолетами, – сказала она почти сердито. – Какой нибудь тип рядом сядет… и терпи его присутствие!

Волков усмехнулся про себя, поняв ее намек – в первый раз они увиделись именно в самолете, а их кресла находились по соседству.

– Надеюсь, поездка будет легкой и приятной для вас.

– Какой же вы… сухарь, – глядя на него, сказала Анохина. – Вряд ли мы с вами еще увидимся. Идите же, спасайте человечество, «боец невидимого фронта». Прощайте.

За дверью кабинета, возле которого они переговаривались, послышались громкие мужские голоса. Затем эта дверь распахнулась, и в коридор вышли трое мужчин в штатском.

Волков узнал в одном Никитина; узнал также и «смежника», полицейского полковника. Третьим в компании этих солидных, наделенных немалой властью мужчин был генерал-майор госбезопасности Осовцев. Волков ему уже был представлен прошлым летом. Но он сомневался, что этот высокий чин запомнил его, поскольку он был лишь одним из полутора десятков сотрудников, присутствовавших на инструктивном совещании, проводившемся в Минводах в августе прошлого года.