|
Мишель Ла Мотт, дебютировавший в одном из кварталов Сан-Франциско, не только присвоил себе всю Калифорнию, но и расширил сферу своих операций вплоть до ближних штатов Среднего Запада. Когда братья Рико, еще мальчишками, шатались по улицам Бруклина, люди поговаривали, что Майк собственноручно избавился более чем от двух десятков конкурентов. Он убрал и некоторых членов своей шайки, которые осмелились разговаривать слишком громко. В конце концов его арестовали, но не смогли выдвинуть против него веского обвинения в убийстве. Его осудили только за мошенничество при уплате налогов, но отправили на несколько лет не в Сен-Квентин, как обычного уголовника, а в Алькатрас - крепость, предназначенную для самых опасных преступников, выстроенную на скале посередине бухты Сан-Франциско. Эдди больше никогда не слышал о нем. Если бы кто-нибудь спросил у него, что стало с Ла Моттом, он ответил бы, что Майк, очевидно, умер, так как тот был уже немолод, когда Эдди ходил еще в коротких штанишках. Теперь он смотрел на старика с почтением, даже с восхищением, и ему более не казалось смешным, что Майк старается походить на судью или политикана из какого-нибудь фильма. Если бы Майк поднялся, стало бы видно, что это очень высокий человек. Наверно, он еще держался прямо, не утратил своей прежней осанки. Старик на миг приподнял шляпу, чтобы почесать голову, и Эдди увидел его все еще густые белоснежные волосы, резко контрастировавшие с кирпичным цветом кожи. - Да.., да... Об этом я тоже подумал... Не беспокойся. Все, что нужно, будет сделано... Я звонил в Лос-Анджелес. Я не мог соединиться с тем, о ком ты говорил, но теперь он уже предупрежден. Я жду их обоих к вечеру. У него хриплый голос, как у тех, кто много пьет и курит уже не один десяток лет. В этом он тоже похож на политического дельца. Должно быть, на улицах все с ним раскланиваются, люди подходят пожать ему руку, гордясь знакомством с великим Майком. Тогда, после судебного процесса, у него отобрали несколько миллионов, но, вероятно, он потерял не все и, покинув Алькатрас, не сидел без гроша. - Согласен, Сид... У него вид разумного человека... Не думаю... Я сейчас у него узнаю. Он повернулся к Эдди: - Ты хочешь что-нибудь сказать Сиду? Только не в таких условиях. Что он может сейчас, не обдумав, сказать Кубику? Он понимал, что все решено помимо него. - Нет. Он не хочет... Идет! Я тебе позвоню, когда все будет сделано. Майк протянул трубку Эдди, чтобы тот повесил ее на рычаг, отпил глоток виски и задержал запотевший стакан в руке. - Ты ел? - Только утром. - Голоден? - Нет. - Зря ты не выпьешь глоток. В самом деле, может быть, виски перебьет привкус красного вина, от которого его недавно рвало. Эдди налил себе виски. - Сид славный малый, - вздохнул Майк. - Не было ли у него в прежние времена какой-то истории, связанной с твоим отцом? - Мой отец был убит пулей, предназначенной Кубику. - Так-так!.. Мне показалось, что он тебя очень любит. По-твоему, здесь не жарко? - Слишком жарко. - Жарче, чем во Флориде? - Тут совсем другая жара. |
