— Вот этот жирный строил из себя крутого. Я-то хотел миром дело уладить, а он решил перед дружками выпендриться. Ну, я и выстрелил ему прямо в рот. Тут все и разбежались, поэтому и лежат далеко друг от друга. Я стрелял им в спины. — Чарли присел возле стройного тела. — Вот этому на вид не больше шестнадцати. Что ж, сам виноват, не надо было связываться с компанией горячих голов.

Я не ответил, и тогда Чарли взглянул на меня. Я, все также молча, пожал плечами.

— Ты чего это? — спросил братец. — Не забывай: в том и твоя вина.

— С какой стати? Я же говорил: едем дальше. Это тебе приспичило остановиться в доме старухи.

— Из-за твоей болячки, смею напомнить!

— Болячка-то из-за укуса паука!

— То есть во всем виноват паук?

— Это ты сказал.

Обращаясь к мертвецам, Чарли произнес:

— Добрые люди, в вашей безвременной кончине повинен паук. Жирный, мохнатый паучище, что искал теплое местечко, — вот кто принес вам погибель.

На это я ответил:

— Братец, я лишь хочу сказать, что мне жаль. Жаль этих бедолаг. Вот и все.

Я мыском сапога перевернул одно тело. Из-под обмякших губ выпирали просто огромные резцы.

— Ты посмотри, какой красавчик, — съехидничал Чарли, пытаясь унять грызущую его совесть. Сплюнув, он бросил себе за спину комок земли. — Сидели бы дома, нечего в Калифорнию ездить. Удачу они, понимаешь, ищут.

— Старателей можно понять. Им не хватает приключений.

— Что ж, эти на свой зад приключений нашли. — Братец вновь запустил руку в карманы убитых. — Вот у этого брегет на цепочке. Красота. Ух, тяжелые часики. На, потрогай. Хочешь, бери себе.

— Оставь хозяину.

— Если ты возьмешь хоть что-нибудь, мне станет легче.

— А мне хуже. Либо себе эти часы забирай, либо хозяину оставь. Мне они ни к чему.

Коней Чарли тоже убил: туши животных лежали на дне оврага за лагерем. Все бы ничего, но два коня на вид показались мне славными, куда лучше Жбана. Я указал братцу на это обстоятельство, и он хмуро ответил:

— Да, кони хороши, а еще они заклейменные. Надо быть дураком, чтобы въехать в Калифорнию на коне мертвеца, которого там давно ждут.

— Никто этих людей не ждет. И ты не хуже меня знаешь: укрываться и прятаться лучше всего именно в Калифорнии.

— С меня довольно разговоров о твоем коне, Эли.

— Даже не надейся. Я еще не раз о нем вспомню.

— Тогда хватит о нем на сегодня! Пора поделить барыши.

— Ты всех убил, оставь себе.

— Я убил их, пытаясь вызволить тебя из проклятой хижины, — недовольным тоном напомнил Чарли.

И все же брать монеты я отказался.

— Подумаешь, какой брезгливый, — произнес братец. — Не хочешь — не бери, принуждать не стану. Все равно мне надо разжиться новой одеждой. Как думаешь, Жбан дотянет до ближайшего городка? Со скалы по пути не сиганет? Эй, ты чего такой смурной? Подумаешь, повздорили! Что теперь, и над шутками смеяться не надо?

Я невольно и совсем слегка улыбнулся.

— Ну да, — продолжил Чарли. — Коль поссорился с братом, так все, конец, и смех долой. Разве это дело — после ссоры хохотать? Нет, конечно, и ты сам знаешь. Давай, припомни все обиды из детства. Ненавидь меня, воспылай гневом.

Наконец мы взобрались в седла. Стоило ткнуть Жбана пятками в бока, и он улегся на землю.