– Нет, нет! – решительно перебил его Найджел. – Вы, профессионалы, можете обходиться без еды целыми днями, но мое обеденное время давно миновало, так что я собираюсь слегка посягнуть на гастрономические запасы этого хозяйства. Полагаю, вам стоило бы ко мне присоединиться. Я попрошу Лили принести все, что имеется в доме, в малую столовую.

Не обращая ни малейшего внимания на профессиональные поползновения инспектора, Найджел последовательно съел фунт или около того мяса, десять картофелин, половину батона и изрядный кусок яблочного пирога. После чего, опустошив кружку пива, задумчиво откинул голову, вытер губы и проговорил:

– Продолжайте. Я весь внимание.

– Первое. Полагаю, теперь мы можем окончательно отбросить версию самоубийства. Вряд ли Нотт-Сломан стал бы сам, ради собственного удовольствия, затевать всю эту эпопею с орехами.

– Бесспорно, инспектор, бесспорно, да и сказано неплохо. – Найджел пребывал в том приподнятом состоянии легкой непринужденности и смутного томления, какое возникает, если выпьешь больше трех пинт пива.

– Далее. Нет смысла прослеживать сегодняшние передвижения каждого из здесь присутствующих, ибо орех можно было подложить в любое время любого из последних нескольких дней. Миссис Грант подтверждает, что тарелка на тумбочке Нотт-Сломана всегда, с самого момента его появления в доме, стояла полна орехов. Вопрос лишь в том, связано ли это отравление с двумя предшествующими преступлениями или нет.

– Деталь мелкая, но заслуживающая внимания, – пробормотал Найджел.

– Если нет, то следует констатировать, что в доме действуют двое убийц и…

– Одна мысль на две головы! Извините. Продолжайте, пожалуйста.

– Однако же у нас есть достаточно оснований полагать, что связь имеется. Давайте от этого и плясать. Представляется очевидным, что Нотт-Сломан знал нечто такое, что представляло огромную угрозу для убийцы. Что бы это могло быть?

– Рискну предположить, что ему было известно, как погиб О’Брайан. – Найджел перекинул ноги через ручку кресла, закурил и в манере Стэна Лорела взъерошил волосы.

– К этому выводу я и пришел. Нам известно, что Нотт-Сломан был рядом с садовым домиком незадолго до убийства О’Брайана. Допустим, он увидел, что следом за хозяином туда входит кто-то еще. Естественной реакцией для такого человека, как он, было бы не обратиться в полицию, но попробовать самому что-нибудь извлечь из своего открытия. И он поплатился жизнью за то, что шантажировал убийцу О’Брайана.

– Да, но почему с ним сразу не разделались, для чего убийце понадобилось ждать два дня?

– Верно, с моей точки зрения, это очень важный вопрос. Дело в том, что лишь сегодня в полдень Нотт-Сломан узнал, что находится под подозрением. И единственный способ отмести его – признаться, что видел, как кто-то, назовем его Икс, входит в садовый домик уже после того, как там оказался О’Брайан. Какое-то время он колебался, делать этого ему не хотелось, ибо это означало бы заколоть курицу, несущую золотые яйца; а помимо того, подобного рода заявление могло бы вызвать у нас известное недоверие. Полагаю, Нотт-Сломан придерживал его как козырную карту, которую он собирался выложить на стол, лишь вполне убедившись, что мы не блефуем. В какой-то момент сегодня убийца, либо прямо услышав это от Нотт-Сломана, либо догадавшись по его поведению, понимает, что тот попал под подозрение.