В глазах девушки Трэвис видел нечто знакомое ему по прошлой жизни, то, что наблюдал у некоторых людей во время допросов. Стремление что-то рассказать, подавляемое страхом. Страхом, порожденным недоверием к тем, кто задает вопросы.

Подавшись поближе к Пэйдж, Трэвис прошептал вопрос ей на ухо. Она взглянула на него, потом поняла идею, кивнула и вышла из комнаты, прихватив с собой сотовый телефон (темные глаза Лорен следили за ее перемещениями). Вернулась, когда Кроуфорд попросил ее разъяснить что-то, что она уже объясняла дважды, и снова вышла.

Спустя несколько минут Пэйдж вернулась с черной пластиковой сумкой, в каких переносили объекты.

Дождавшись, когда Кроуфорд закончит задавать Лорен очередную серию вопросов, Трэвис сказал:

— Можно мне с ней поговорить?

Кроуфорд кивнул. Трэвис выступил вперед, встретился с девушкой взглядом и мягко, но напрямик спросил:

— Вы ведь не верите, что ваш отец покончил с собой, не так ли?

Она покачала головой, глядя ему прямо в глаза.

— Это невозможно, — промолвила девушка. Она помолчала, опустив глаза к полу, а потом продолжила: — Конечно, все подряд мне только и твердили, что я должна смириться с произошедшим. Что ничего другого мне не остается. Что, когда такое случается, люди всегда чувствуют то же самое, что и я. И что такое всегда случается… неожиданно. Меня уверяли, что усадьба была под охраной, что там все проверялось от и до после случившегося и что никто туда не входил и оттуда не выходил. Но мой отец не кончал с собой. И пусть вы мне не верите…

— Мы знаем, что он не кончал с собой, — прервал ее Трэвис.

Лорен снова подняла глаза. Встретилась с ним взглядом. Трэвис повернулся к Пэйдж, и та передала ему черный футляр. Он сел на стол около двери и открыл его. Казалось, что внутри пусто. Трэвис запустил руку внутрь и наугад ухватил то, что там лежало. Ощущение было такое, будто он взялся за некий предмет одежды с закрытыми глазами. Сначала его пальцы, кажется, нащупали рукав, потом нижний край куртки или рубашки.

Он снова повернулся к Лорен.

— Убийца вашего отца носил вот это, — промолвил он и, засунув руку поглубже в куртку, вынул ее из сумки. Ниже плеча она была не видна.

Лорен содрогнулась, уставившись туда, где должна была находиться его рука. Голова ее затряслась, рот приоткрылся, кажется, чтобы задать вопрос, но он так и не прозвучал. Она просто смотрела. Прошло пять секунд. Потом десять.

Когда девушка наконец заговорила, голос ее был еле слышен.

— Где он сейчас?

Задавая этот вопрос, она снова посмотрела на Трэвиса. Тот, не моргнув, встретил ее взгляд.

— Мертв, — ответил он. — Я убил его.

Наблюдая ее реакцию, Трэвис увидел именно то, на что надеялся. Девушка поверила, что он сказал правду.

— Лорен, мы тут вовсе не плохие ребята, — промолвил он. — Нам можно рассказать все, о чем вы боитесь говорить с другими.

Некоторое время она продолжала смотреть на него, потом перевела взгляд на Пэйдж, затем по очереди на каждого из остальных. Каждый кивнул.

Девушка снова повернулась к Трэвису, потом, помедлив, опять опустила глаза и заговорила:

— Мой отец принадлежал к группе людей, о которых вы никогда не слышали. И ничего не узнаете о них, проверяя его счета, налоговые документы или телефонную книгу. Погиб не он один — за последние годы убивали и остальных, причастных к этому делу. Я расскажу вам все, что знаю.

Знала, она, правда, не так уж много: отец старался не вовлекать дочь в свои небезопасные дела.