Он достал пару плотных перчаток, поставил ногу на нижнюю ветку терновника, пригнув ее вниз, и начал пробираться сквозь кусты, раздвигая их руками. Упругая ветка хлестнула его по лицу, но он сдержал готовое сорваться с языка ругательство, чтобы не деморализовать своих спутников. Шаг за шагом он продвигался все дальше и вскоре увидел вентиляционное отверстие всего в метре перед собой.

– За мной! – приказал он.

– Как я устал постоянно это слышать, – прошептал Пестл своему брату.

– Смотрите, ничего страшного, – Селквист обернулся к своим спутникам, которые кряхтели и ругались, и теперь он понял почему. Селквисту с его жидкой бородой, прямыми волосами и хрупким сложением пробраться среди ветвей было достаточно просто. Его товарищи были коренастыми и широкоплечими, имели длинные густые бороды и курчавые волосы, которые сразу запутались в ветках и намотались на колючки. Создавалось впечатление, что они уже никогда не смогут освободиться.

– Вы хоть что-нибудь можете сделать нормально? – раздраженно поинтересовался Селквист.

Три пары глаз молча смотрели на него. Лица гномов заливала кровь. Поразмыслив, все трое оскалили зубы и высказали весьма нелестные слова в адрес матери Селквиста.

Тяжело вздохнув, Селквист достал нож и отправился обратно через колючки.

– Но ты сказал, что мы не должны резать кусты, – напомнил ему Пестл.

– А я и не собираюсь, – холодно ответил Селквист и приготовился отрезать кусок его бороды.

– Эй, не надо, не делай этого! – яростно запротестовал Пестл. Всякий гном гордится своей бородой и скорее позволит отрезать себе что-либо другое, но не бороду.

– Прекрасно, – согласился Селквист. – Посиди здесь и подожди, пока тебя съедят поползни.

Пестл покорился и позволил Селквисту отрезать кусок его бороды. Когда он, в конце концов, выбрался из кустов и увидел куски своей коричневой бороды и волос, застрявшие на колючках, он прикрыл глаза рукой, чтобы спрятать слезы. Селквист освободил двух других гномов, и, наконец, все трое, поцарапанные, вспотевшие и разозленные, оказались около вентиляционного отверстия.

– Вперед! – Селквист махнул рукой. – За…

Пестл схватил Селквиста за воротник, развернул к себе и заорал:

– Если я еще хоть раз услышу «за мной!», это будет последнее, что ты произнесешь!

Селквист освободился от рук Пестла и мрачно сказал:

– Я пойду вперед. Ты можешь идти, можешь оставаться. Но я хотел бы напомнить вам, что внизу значительно больше холодного эля, чем здесь, наверху.

– Он прав, – согласился Мортар. Неравная битва с колючим кустарником заставила его почувствовать дикую жажду.

Вентиляционное отверстие, в которое вместе с остальными вошел Селквист, на самом деле представляло собой колодец, уходивший в глубь горы. Он был вырублен для того, чтобы воздух и свет попадали к работавшим внизу, но мог быть использован и как аварийный выход в случае обвала. На одной из стенок были вырублены ступени для рук и для ног. Селквист привязал конец веревки к крюку, торчавшему из другой стенки, и гномы начали спускаться, осматриваясь по сторонам, опасаясь поползней. Внутри горы было значительно прохладнее, чем на раскаленной солнцем поверхности. Метров через семьдесят шахта закончилась. Она открывалась в туннель – так, по крайней мере, говорил Селквист. Остальным приходилось верить ему на слово. Если в начале пути еще наличествовало какое-то количество света, то сейчас гномы практически ничего не видели. Все, что было доступно их ночному зрению, – это собственные тела, мерцавшие красноватым светом.