Йорк уловил ее интонацию и спустя несколько секунд ласково сказал:

— Не бойся. Я никогда не причиню тебе боль.

О, Йорк! У Сабины сжалось сердце.

— Я… н-не совсем поняла, что ты имеешь в виду, — пролепетала она.

— Прости, — немедленно извинился он. — Все это мне настолько незнакомо, и я… волнуюсь, поэтому, наверное, получилось не так…

Боже мой, он тоже нервничает!

— Ты… э-э… что-то говорил о необычном… мм… для тебя чувстве, мол, ты не знал, что делать дальше. — Она попыталась ему подсказать — помочь.

Его большой палец поглаживал тыльную сторону ее ладони. Сабина таяла, а Йорк вспоминал:

— Это было, когда я приехал. Мне казалось, я не видел тебя целую вечность. И когда я позвонил, а тебя не оказалось дома, я поехал к бабушке. Тогда я не понимал, как соскучился по тебе.

— Ты скучал обо мне? Но мы виделись всего раза два! — воскликнула она.

— Три, — поправил он ее. — В Японии я отчего-то не находил себе места, но еще не понимал, что происходит. А когда приехал и позвонил тебе, и тебя не оказалось дома, то я чуть не полез на стену. Увидев же твою машину около дома бабушки, я не мог не почувствовать страх, несмотря на то что меня охватил чудовищный гнев.

— Ты беспокоился, как бы я не сказала ей правду о кольце — что его украл Род? — предположила Сабина.

— Когда я увидел кольцо на твоей руке, то понял, что ты ничего не сказала.

— Но ты все равно злился.

— Да. Я сказал для виду, что соскучился по тебе, — и вдруг обнаружил, что не притворяюсь.

— Правда? — спросила она, все еще не веря.

— Отныне только правда, — кивнул он. И пока она таяла от счастья, продолжил: — А почему еще я, вместо того чтобы выпроводить тебя как можно скорее, вынудил тебя остаться в Малбери-Хаус? Я был вне себя наполовину от злости, наполовину от тоски по тебе.

— Так ты хотел, чтобы я осталась на ночь? — выдохнула Сабина.

— Тогда я еще этого не осознавал, но — да, моя дорогая Сабина, — ласково ответил он, — я хотел быть рядом с тобой.

— Ты серьезно? — потрясенная, спросила она.

— Так не шутят, Сабина, — ответил Йорк.

— А еще мы поругались, когда ты показывал мне мою комнату, — вспоминала она, чтобы отогнать этот… сон наяву.

— А я прекратил эту ссору, поцеловав тебя — твои мягкие, зовущие губы, — подхватил он. — И когда почувствовал, что хочу целовать тебя снова и снова, понял: я теряю голову.

— Поэтому ты так быстро вышел из комнаты? — удивленно спросила она.

Йорк с улыбкой кивнул и признался:

— Я был твердо намерен рассказать тебе о письме Рода. Но мы начали спорить… потом поцеловались — и я понял, что необходимо уйти.

— О Господи!

— Но, к своему ужасу, я обнаружил, что не могу забыть сладость твоих губ.

— Я думала, ты и не вспомнил больше о том поцелуе, — смущенно призналась Сабина.

— Любимая, — прошептал Йорк, проводя кончиками пальцев по ее щеке. — Когда в следующий раз ты начала требовать, чтобы я рассказал правду моим родителям, я понял, что не хочу, чтобы все вот так просто закончилось. Вот так — сразу…

«Вот так — сразу».