— Я… — Сабина начала было оправдываться, но передумала. — У тебя тоже, — напомнила она ему как можно мягче.

— Не хочешь ли ты сказать, что тоже немножечко ревновала? — хитро спросил он.

Сабина покачала головой. «Немножечко» — это не совсем подходящее слово… Впрочем, дело было в том, что, хотя она и почувствовала под ногами более твердую почву, все равно ей необходимо было сохранять дистанцию, чтобы избежать вполне возможного огромного разочарования.

— И почему же мне нельзя было ни с кем встречаться? — воскликнул Йорк, не дождавшись от Сабины ответа.

— Вот именно — почему? — подхватила она с некоторым ехидством в голосе.

Йорк заметил ее колкость и, словно находя утешение в ее раздражении из-за того, что он мог встречаться с другими женщинами, признался:

— Я был слишком потрясен тем, что почувствовал от близости с тобой, так что просто не думал о других женщинах.

— Но я видела, когда выходила из ресторана, что ты был полностью поглощен своей спутницей, — недовольно заметила Сабина.

— Так ты ревновала\ — воскликнул Йорк, не скрывая своей радости. И когда Сабина одарила его надменным взглядом, он тихим голосом спросил: — А тебя утешит, если я скажу, что каждую секунду тогда, в ресторане, тайком поглядывал на твой столик и замечал любое твое движение? И когда ты поднялась и направилась к выходу, я все время следил за тобой и отвел взгляд, только когда ты собралась обернуться?

— Нет! — выдохнула она.

— Это правда, — подтвердил Йорк.

— Ты сказал, я д-для тебя что-то значу? — запинаясь, спросила она.

И у нее перехватило дыхание, когда Йорк, нежно глядя на нее, сказал:

— Моя дорогая, я люблю тебя.

Сабина всхлипнула, слишком потрясенная, чтобы говорить.

— Ты любишь меня? — наконец пролепетала она.

— Люблю. Обожаю. И если те знаки, которые, как мне представляется, я вижу, — знаки, показывающие, что и я тебе не безразличен, — окажутся лишь плодом моего воображения, я тихо сойду с ума. Скажи, ведь это была не просто физическая реакция с твоей стороны? — настойчиво спросил он. — Скажи, что это не так. Скажи, моя дорогая, моя любимая, что и ты меня любишь.

Он умоляет ее! Дольше Сабина выдержать не могла.

— О да! — простонала она.

— Да — ты меня любишь?

— Да.

— Ты не сказала так потому, что?..

— Я люблю тебя, люблю, люблю, — повторяла Сабина, готовая разрыдаться от счастья. И в следующее мгновение забыла обо всем, потому что Йорк, со страстным стоном, заключил ее в объятия.

Он прижимал ее к себе, на миг отстраняя, чтобы видеть ее лицо, и прижимая снова. Ее сердце бешено стучало, как и его, она прижималась к нему, отвечала на его поцелуи, откидывала голову назад, чтобы заглянуть в его лицо, и снова, поглощаемая любовью, отдавалась его поцелуям.

— Когда? — спросил он чуть позже, не отпуская ее от себя. — Ты сразу почувствовала то же, что и я? Ты…

Сабина отрицательно покачала головой, наслаждаясь его любящим взглядом.

— О Йорк, — прошептала она, — я была все время так поглощена ненавистью к тебе, что не понимала, что люблю тебя. Ну, были какие-то… признаки…

— Скажи мне, — настойчиво попросил он.

— О том, что я чувствовала?..

— Все.

— Включая и то, что у меня слабели колени от твоей улыбки?

Йорк смотрел, словно не веря, что может так действовать на нее.