Борода и Холодец ворвались в прихожую. За ними вбежал Кокос. Первое, что они увидели, — это распахнутую дверь в ванную и склонившуюся над умывальником женскую фигуру в красном платье. Это удлинённое платье из велюра, оставлявшее открытыми руки и спину, было отлично известно бандитам.

— Шалава! — хрипнул Борода. — Кончай её!

Женщина только начала поворачиваться, как раздался негромкий хлопок. На голой спине возникло алое пятно. Дёрнувшись, женщина выронила кусок мыла, схватилась за край ванны и, не удержавшись, растянулась на полу.

Бандиты ринулись в комнату. Разбуженный их появлением Гордейчук привстал на диване. Судя по его мутным глазам, он плохо сознавал происходящее.

— Менты? — просипел он и зашарил рукой по дивану в поисках пистолета.

— Менты, — злобно откликнулся Борода.

Он первым схватил пистолет и направил его на раненого.

— Где брюлики? Колись, если жить хочешь!

— Здесь, — Гордейчук, трясясь, вынул из-под подушки шкатулку. — Только ты запиши, начальник, что я сам, по своей воле отдал…

Главарь открыл её, наскоро осмотрел несколько камней.

— Те самые, — сказал он, захлопывая крышку и кивнул Холодцу: — Давай.

Холодец снова выстрелил, и Гордейчук успокоился навсегда.

— Теперь по-быстрому осмотрите квартиру, — велел Борода.

Марина затаилась. Она слышала, как с треском распахнулась входная дверь и в квартире зазвучали чьи-то голоса, но значение этих звуков истолковала по-своему. Видимо, к Никите с Зинаидой пришли знакомые, поскольку в квартиру не позвонили. Голоса доносились из комнаты, слов она разобрать не могла. Вскоре она уловила запах дыма. Это бандиты, покидая квартиру, плеснули на Гордейчука бензином и бросили зажжённую спичку. Дым повалил в коридор и добрался до антресолей. С каждой минутой он усиливался. Марина, уже не боясь быть услышанной, нашарила мобильник и вызвала пожарных, благо адрес ей был известен.

Она пробыла в сознании ещё минут десять, тщетно пытаясь избавиться от верёвки на руках. Из-за этой верёвки она не могла покинуть антресоли. Уже теряя сознание, она услышала грохочущие шаги и громкие голоса пожарных. Она попыталась позвать на помощь, но едкий дым забил горло. Изо рта вырвался только судорожный кашель. Что было потом — она уже не помнила…

Глава 15

Два дня спустя Борода на съёмной квартире в Москве устроил «оперативное совещание». Бандиты собрались за столом, который, как всегда на такого рода сходках, был заставлен закусками и бутылками с водкой и пивом. Сдвинув посуду в сторону, главарь раскладывал перед собой фотографии. Их только что принёс Колян — невзрачный с виду мужичок лет сорока пяти, исполнявший в банде поручения, связанные со слежкой. Он сидел рядом с Бородой и, когда тот брал в руки какую-нибудь фотографию, давал пояснения. Вчера и сегодня он следил за домом на Люсиновской улице, где Карелин занимал две смежные квартиры на седьмом этаже. Когда банкир уезжал на работу или возвращался с неё, Колян тайком фотографировал его и отмечал время.

Наконец Борода отодвинул от себя фотографии и обвёл присутствующих тяжёлым взглядом.

— Я с самого начала знал, — сказал он, — что Карелин не будет заявлять в ментуру о пропавших камнях, иначе это обернётся для него крупным скандалом. «Де Бирс» потребует выдачи Карелина через Интерпол и упрячет его за решётку надолго!

Помимо Бороды и Коляна, на сходке присутствовали Холодец, Кокос и Кубометр. Кокос с Холодцом сидели, развалившись, на диване, курили и пили пиво, Кубометр устроился в кресле на другом конце стола и непрерывно что-то ел.