Пока мужчины переговаривались, Марина подошла к валявшемуся на земле портфелю. Звёздный свет, проходя сквозь разрывы в кронах пальм, подсвечивал раскрытые страницы русско-английского словаря, белые джинсы и тюбик с какой-то косметикой. Тюбик показался Марине знакомым. Она взяла его в руки и прочла на нём название фирмы. Это был один из тюбиков, которые Константин засунул ей в чемодан перед отлётом в Парагвай! Она взвесила его в руке. Тюбик, и правда, был тяжеловат для подобного рода вещей…

У неё перехватило дыхание от волнения. Нагнувшись, разыскала среди разбросанных вещей ещё пять тюбиков.

— Если хотите, можете забрать их себе, мадам, — улыбнувшись, сказал Перейру. — Остальное придётся уничтожить, как и машину. — Он подошёл к трупу. — Сеньор Карелин, возьмите его за ноги!

Когда они подняли труп, голова Константина безжизненно свесилась. На мгновение его лицо попало в полосу света. Оно показалось Марине таким же неотразимо прекрасным, как в первый день их знакомства. У неё защемило сердце. Она подумала, что когда-то любила этого человека. Но это было в прошлом. Сейчас она не испытывала к нему ничего, кроме жалости. Даже раздражение и обида из-за его бесконечных предательств исчезли.

Труп уложили в багажник, Перейру захлопнул крышку. Виктор прямо на крыле «Фиата» выписал чек на двадцать тысяч долларов, пообещав завтра утром отправить подтверждающий факс своему банкиру. Бразилец собрал в портфель разбросанные вещи, залез в машину, мягко хлопнула дверь, и «Фиат» покатил между пальм к виднеющемуся невдалеке шоссе.

Глава 37

Виктор и Марина вернулись в дом.

— Хочешь что-нибудь выпить? — спросил он, подходя к бару.

— Немного джина с тоником. И вызови из города такси. Я не собираюсь оставаться здесь на ночь.

К прибытию такси она уложила свои немногочисленные вещи в чемодан. Всю дорогу до Арагуари была молчалива и задумчива.

— Сеньор Перейру устроит так, что полиция не найдёт никаких следов, — прошептал Виктор, сжимая её ладонь. — Или, может быть, ты всё ещё думаешь об этом парне?

— У меня с ним давно всё кончено, — она высвободила руку.

— Тебе надо отдохнуть. Я располагаю двумя свободными днями, можно провести их в Рио…

Вдоль обочин тянулись мотели и ресторанчики, открытые круглые сутки. У одного из мотелей Марина попросила шофёра остановиться.

Им предоставили номер люкс на втором этаже. Ещё не пришедшая в себя после сегодняшних событий, измученная жарой, ревностью и подозрениями, Марина ходила по комнатам, не находя себе места. Неопределённость мучила её, хотелось сразу, одним махом, рассеять все сомнения или подтвердить их. В любом случае ей стало бы намного легче. Но как выпытать у него правду?

Виктор вышел из душа. Она вгляделась в его открытое, улыбающееся лицо.

— Не понимаю, зачем ты летишь в Нью-Йорк, — сказала она, стараясь, чтобы её голос не звучал слишком напряжённо. — Ты же говорил, что адвокаты справятся с разводом без тебя.

— У меня и кроме развода там дела.

— Какие? Хочешь повидать Джудит?

— Всё ещё ревнуешь? — Улыбаясь, он подошёл к ней, взял за плечи и заставил сесть рядом с собой на диван. — Сколько можно повторять одно и то же: с Джудит покончено навсегда. С тех пор как у меня появилась ты, мне больше никто не нужен.

Он сделал попытку её обнять, но она отстранилась.

— Когда ты узнал, что отец завещал мне свои деньги? — спросила она напрямик.

Он посмотрел на неё с недоумением.

— В тот день, когда было оглашено завещание. Я же говорил тебе о звонке Абрамова из Лондона.

— А мне кажется, ты узнал об этом раньше!

Она рассчитывала, что в этот момент он как-нибудь выдаст себя — если, действительно, узнал об этом раньше.