Пилот убедился, что все пристегнулись, затем повернул один рычаг и потянул на себя второй. Маленький вертолет поднялся в воздух, задрожал и, накренившись, взмыл вверх. Легкая машина поднималась все выше и выше между двумя красными отвесными стенами, на мгновение зависла над уступом и мягко опустилась на землю. Лопасти вращались всего в каких-то двадцати футах от вертикальной каменной стены.

На ватных, подгибающихся ногах Дар выбрался из вертолета и подумал, не попросить ли ему у Камерона разрешения просто сигануть вниз с обрыва, когда настанет пора возвращаться на шоссе.

– А это правда, что рассказывал сержант о космическом челноке? – спросил патрульный Элрой, слегка скривив элвисовские губы.

– Что именно? – поинтересовался Дар, пригнув голову и закрыв ладонями уши, потому что вертолет как раз собрался снова подняться в воздух.

– Ну, что это вы выяснили, почему он взорвался. Я имею в виду «Челленджер». Когда это случилось, мне было двенадцать.

– Нет, я тогда ишачил на НУБД и просто входил в состав комиссии по расследованию.

– Ишачок, которому НАСА дало пинка под зад, – выдал Камерон, для верности сдвигая ремешок фуражки под подбородок – чтобы не сдуло ветром.

– А почему вас выгнали? – озадаченно спросил Элрой.

– Потому что я говорил то, что им не хотелось слышать, – ответил Дар.

Он уже заметил воронку – примерно тридцать футов в диаметре и три в глубину. То, что сюда рухнуло, разбилось о внутреннюю скальную стенку и сгорело, подпалив траву и полынь, которая росла на уступе. Вокруг воронки стояли и сидели на корточках с десяток полицейских и экспертов.

– А что им не хотелось слышать? – не отставал Элрой.

Дар подошел к краю воронки.

– Что космонавты «Челленджера» не погибли в результате взрыва, – отстраненно ответил он, думая в это время совсем о другом. – Я сказал им, что человеческое тело обладает поразительным запасом живучести. И сообщил, что семеро космонавтов оставались в живых до тех пор, пока капсула не ударилась о поверхность океана. Две минуты и сорок пять секунд свободного падения.

Парень замер.

– Господи Иисусе, – выдохнул он. – Неужели правда? Я и не знал про это. В смысле…

– В чем дело, Пол? – оборвал его Дарвин и повернулся к Камерону. – Ты же знаешь, я больше не расследую авиакатастрофы.

– Ага, – оскалился Камерон в белозубой ухмылке. Затем нагнулся, пошарил среди выгоревшей травы и протянул Дару искореженный кусок железа. – Можешь определить, что это за штука?

– Дверная ручка, – ответил Дар. – От «шеви».

– Ребята считают, что это был «Шевроле Эль-Камино», модель 82-го года, – промолвил Камерон, кивая на экспертов, что рылись в дымящейся яме.

Дар глянул на вертикальную каменную стену справа и перевел взгляд на шоссе, змеящееся в нескольких сотнях футов под ногами.

– Неплохо, – кивнул он. – Едва ли на вершине горы остался тормозной след.

– Пусто. Гора как гора, – согласился сержант. – Сбоку тоже ничего нет.

– Когда это произошло?

– Этой ночью. Местные жители заметили дым около двух часов ночи.

– А вы, ребята, оперативно работаете.

– На этот раз пришлось. Те, кто прибыл сюда первыми, решили, что взорвался военный самолет.

Дар кивнул и подошел к желтой ленте, которой обнесли место происшествия.

– Обломков многовато. Есть что-то не от «Эль-Камино»?

– Мясо и кости, – ответил Камерон, продолжая ухмыляться.