— Ма-а-а! — повторил он, поставил корзину и начал стягивать отяжелевшие от сырости сапоги.

— Ма! — позвал он в третий раз, заходя в комнату.

— Ну чего ты раскричался? Здесь я, на кухне…

Джек нагнул голову, чтобы протиснуться под низкой балкой пристройки, и оказался в небольшом помещении со скругленными углами. Прежде их кухня была какой-то емкостью, а потом ее притащили сюда, вырезали окна, и она стала кухней.

— Чего делаешь? — спросил Джек, стараясь сдерживаться, чтобы не начать хвастаться сразу.

— Картошку варю, — сказала мать и, вытерев руки о фартук, увидела стоявшую на полу корзину.

— Это чего у тебя там?

— Мясо, мам! — широко улыбаясь, сообщил Джек. Он снял крышку.

— Ну-ка, загляни…

Мать несмело приблизилась и, заглянув в корзинку, всплеснула руками:

— Ой, какая огромная!

— Давай безмен, я ее взвесить хочу!

— Ой, да где ж ты ее взял, такую громадную? — стала расспрашивать мать, доставая из шкафчика весы.

— Это мы с Ферлином поймали.

— Так ты ж говорил, что за холмы пойдете, охотиться…

— Ну, не получилось, планы изменились, — ответил Джек и, вывалив извивающуюся сапигу в пластиковый мешок, заметил, что из нее через ротовую полость вытянулся тонкий тросик, который оказался привязан изнутри ко дну корзинки. Недолго поудивлявшись, Джек подцепил мешок на крюк безмена и поднял, глядя на показания стрелки.

— Ух ты, мам, семь с половиной кило!

— Обалдеть какая здоровая! — произнесла потрясенная мать. — Нам этого на полтора-два месяца хватит.

— Да ладно, мам, полтора-два месяца, не надо экономить, будем есть от пуза, а как доедим, я еще поймаю.

— Ой, да куда ж мы ее… — засуетилась мать, освобождая стол для большой добычи. Затем достала новую широкую клеенку и, расстелив на столе, положила сверху разделочную доску, которой пользовалась очень редко.

— Ну, вроде все, — сказала она. — Клади.

Джек вывалил сапигу на стол и, придерживая ротовую часть, в которой были мелкие, но очень острые зубы, вытянул сапигу во всю длину.

— Все, мам, хватай за голову, а я пойду. Устал очень, посидеть хочется…

— Иди-иди, сынок, дальше я сама, — сказала мать и, перехватив сапигу за голову, свободной рукой достала из шкафа разделочный нож.

Джек сполоснул руки под рукомойником и вышел в комнату, которая одновременно считалась гостиной и спальней матери. А еще одна пристройка, половинка военного мини-трейлера, служила персональной комнатой Джеку.

Там у него имелись столярные инструменты, небольшой верстак, несколько настенных полок, на которых была навалена всякая всячина и стояли четыре книги. А еще был шкафчик, который Джек сам собрал из зеленой лозы и плоских металлических планок. Планки эти, петли и защелки он набрал на старой военной свалке, где этого добра было навалом, если не лениться копать. А вот досок в пустоши было не достать, леса здесь не росли, а тащить древесину из-за Невельских холмов дураков не находилось. Однако Джек заметил, что зеленая лоза, которую он срезал и приносил домой сырой, при высыхании принимала любую форму. Тогда он стал намеренно отбирать подходящие прутья и класть на них камни. Когда материал был готов, оставалось только обрезать его по размеру и прикрепить на металлические планки стальными шурупами, которых Джек натаскал целое ведро.

Теперь в этом шкафу на связанных из лозы плечиках висело несколько курток — на разные времена года — и полдюжины подштанников.