Жизнь — Смерть, Свет — Тьма… да против таких аргументов трудно выступить. Если начнется стрельба, больше всех шансов выжить будет именно у сладкой парочки, а не у обычных стрелков, под какой бы броней они не пряталась.

Это выглядело несправедливо (а для многих техно и полным издевательством), но такова реальность, с которой приходилось мириться.

Вернулся боец, принес два герметично упакованных пакета скучно серо-черного цвета.

— Держи, атаман.

Второй он протянул Полукровке.

Поблагодарив коротким кивком, Шрам одним движением вскрыл упаковку. Ничего особенного, стандартный паек, по ободку шла маркировка, сообщая о количестве калорий внутри.

Ему повезло, главных блюда: похлебка с говядиной и бобы со свининой, оказались весьма недурственными на вкус. Могло оказаться куда хуже.

При подходе срока годности интенданты устраивали распродажи с военных складов, обычная практика в странах техно.

Как правило все скупали посредники, перепродававшие потом рационы третьим лицам. Иногда везло и сроки годности едва подходили к так называемому «оранжевому пределу» (военные оставляли даты с запасом, на случай непредвиденных обстоятельств), иногда везло не очень и тогда приходилось жрать то, что давно уже перешло за красную черту.

Еда еще не становилась полностью испорченной, но была уже близко к этому состоянию, со всеми вытекающими последствиями.

Самое обидное, что военные кладовщики, перед тем, как отправить просроченную партию на продажу, срывали наклейки с коробок. На одиночных пайках даты почему-то не ставились и бесило больше всего. То ли ленились производители, то ли армия делала это специально. В любом случае, для конечных потребителей это всегда составляло проблему.

Хотя надо отдать интендантам должное: они никогда не продавали «рационы» с черными полосами, уже негодными в употребление. Наверное, на этот счет имелся какой-то закон. Вонючее, но еще не гниющее, продавай сколько угодно, но как только время на окончательный выброс — будь добр следовать должностным инструкциям.

— Гадость, — Полукровка поморщился, хлебнув из одноразовой пластиковой фляжки.

— Что там? — Шрам с интересом посмотрела на буро коричневую жидкость.

— Компот из сушенных фруктов. Или по крайней мере то, что должно быть, — маг с отвращением швырнул наполовину пустую жидкость в траву.

В последние годы в армейские пайки кроме обеззараживающих таблеток стали класть вот такие тюбики-пенальчики с различными напитками. Объем смешной — триста миллилитров, а места занимает много. На взгляд Шрама полная глупость. Проще обходиться таблетками и грязной водой.

С другой стороны, это у них здесь почти нигде нет проблем найти воду, летом много водоемов, осень-весна дожди (привет лужам), зимой растопить лед не составит проблем. Но техно среди прочего воевали в жарких странах, где вода являлась дефицитом и найти даже одну кружку могло вызвать серьезные затруднения.

— Ничего, скоро закончим и первым делом отметим это, — Шрам ткнул Полукровке кулаком в плечо.

Он знал, что помощник и друг раздражен вовсе не из-за дурацкого напитка, а из-за неопределенности, повисшей над всем отрядом.

Клановцы так и не сказали для чего они здесь. И зачем взяли с собой в качестве эскорта не своих красивых гвардейцев, а кучку полукриминальных субъектов, кому едва ли можно полностью доверять.

— Им зачем-то нужен Улей, — Полукровка помедлил. — Только непонятно зачем. Этого добра сейчас везде хватает.

— Здесь охраны почти нет, все плексы свалили на защиту соседних убежищ, — вспомнил атаман. — Может в этом все дело. Хотят захватить? Принц сказал, что каждый Улей связан между собой.