В денежном поясе, обтягивающем мою талию, лежала тысяча американских долларов. Чем дальше человек отъезжает от США, тем больше там ценятся американские доллары. Я чувствовал, что этого хватит, чтобы уговорить его согласиться на мое предложение. Владелец быстрого катера в таком порту, как Таллинн, не мог не быть контрабандистом, нелегально перевозящим товары между Таллинном и Хельсинки. Конечно же, он привык к большим деньгам, но едва ли устоял бы перед тысячью американских долларов, которую он мог заработать за одну ночь. Поэтому я и подловил его, когда он в одиночестве направлялся из одного бара в другой.

— Андерс, — обратился я к нему, — вы — умный человек. Знаете порт и эти воды. Я хочу задать вам вопрос.

Он ждал.

— Давайте предположим, Андерс, что у семьи из пяти человек, мужчины, двух женщин, ребенка и старика, нет никаких документов. Давайте предположим, что они хотят попасть из Эстонии в Финляндию. Покинуть Эстонию так, чтобы об этом никто не знал, и оказаться в Финляндии так, чтобы об этом никто не знал. Давайте предположим...

— Это возможно, если у них есть быстрый катер, — прервал он меня.

— Несомненно, это наилучший вариант.

— Но очень опасный. Мало кто решится перевезти их. И у немногих семей найдутся средства, чтобы позволить себе такое путешествие.

Что ж, мы быстро подбирались к главному.

— Вы думаете, такого смельчака можно найти? Который располагает опытом и решимостью, гарантирующими безопасность семьи?

— Это возможно.

— И какими средствами должна располагать семья?

— Большими.

Он мог быть голландцем, индийцем, немцем или испанцем, в зависимости от собеседника и настроения. Неопределенного возраста, от тридцати до пятидесяти, он не собирался оценивать свои труды в конкретную сумму, желая выжать из сделки максимум возможного.

— Андерс, семья отдаст все, что имеет. Полностью. Она располагает одной тысячью американских долларов. Купюрами по пятьдесят долларов. Ровно двадцать купюр.

— Этого недостаточно.

Логичный ответ.

— Тогда дальнейшая дискуссия теряет смысл, потому что семья не пытается что-то выгадать. Больше денег у семьи нет, а потому не будем попусту тратить наше время.

Я тепло пожал ему руку и нырнул в соседний бар.

Я его пересидел. Он полагал, что нужен мне больше, чем я ему, и в этом не ошибался, но загашника у меня не осталось, а ему требовалось время, чтобы это понять. Он появился через час, который я провел, болтая с норвежцами, прошел мимо, коснулся рукой моего плеча, мотнул головой в сторону двери.

Я вышел следом за ним. В темном проулке он сказал: "Цена приемлемая. Поездка опасная, но риск можно свести к минимуму. Перейдем к делу. Сколько времени вам нужно на подготовку к отъезду?

— Несколько дней.

— Границу мы должны пересечь в воскресную ночь. Это проще и безопаснее. Сегодня четверг. Успеете до вечера воскресенья?

— Да.

— А деньги?

— Вы их получите, как только высадите нас на финский берег.

— А если окажется, что денег у вас нет?

— Тогда вы сможете перестрелять нас и выбросить за борт.

— А если я возьму деньги, не доставив вас в Финляндию?

— Тогда нам придется застрелить вас и выбросить за борт.

— Мы понимаем друг друга.

— Думаю, что да.

— Для умных людей нет ничего невозможного.