- Ну, про топоры и пилы ты загнул. Из леса жердины тащат, накидывают криворуко. Но и это уже из ряда вон.

- Согласен… Умнеют… Не хотят значит в холодной воде морозиться, - Ефим помолчал, задумавшись, - Так это что, из-за вожаков? Вожаки же у них самые разумные?

- Сдается мне, что не только из-за вожаков… а я вот как подумал, - Прохор глянул на друга, прищурив глаз, - У нас говорят, ум хорошо, а два – лучше. А у них так вовсе складчина, чем их больше, тем они умнее.

- Это что получается, когда они всем скопом перед Северградом соберутся, и впрямь могут за топоры взяться?

- А вот шут их знает, - Прохор со значением округлил глаза, - Ладно, пора на связь выходить, отчет давать.

- До вышек-то не дотянемся, - озаботился Ефим, - Далеко отсюда до вышек.

- По воде посыл дадим. Обещали, что «медвежьим» способом тоже ловить будут.

Прохор оказался прав. Когда они с Ефимом подошли к воде и по ней переслали отчет, недалеко от северградской крепости у небольшой озерной проруби, похожей на рыбацкую, дежурный принял сообщение на нифриловый прибор и сразу подал знак караульщику на стене, что от разведчиков прибыло очередное донесение. И уже через считанные минуты, князь Верес получил сведения о том, что Поднятые движутся в предсказанном направлении и сливаются при этом в столь крупные соединения, что даже находят целесообразным «восстанавливать мост».

Отпустив посыльного, что передал записку с сообщением, Верес зачитал ее вслух собравшимся в переговорном зале правителям.

- Что-то я не вполне понял толкование вашего разведчика, - сказал царь Фарадор, - Что это значит: «у них складчина, и чем их больше, тем они умнее»?

- Я тоже хотел бы услышать пояснения, - поддержал Фарадора Азумхан.

И Вакула, и Миха, и Карина, и лисий барон, и заячий король, и еще два десятка знаменных правителей, возможно впервые в истории, собравшиеся не в зале сновидений, а в живую, телесно, в северградской крепости, тоже хотели получить эти пояснения и смотрели теперь на князя.

- Вы все согласитесь, что Поднятые являются порождением нифриловой могии. Для наглядности примера напомню, что у меня на горе Белроге есть нифриловая башня, - князь начал свое пояснение издалека, - И вся башня состоит из копеек. Знаете, почему?

- Из копеек? Это любопытно… продолжайте, князь.

- Решетка у копейки – три на три ячейки. Четыре пары и одна ячейка как бы лишняя. Но если взять две копейки, эти две лишние ячейки объединяются в новую пару.

- Это мы все и так знаем, князь, дальше!

- В моей нифриловой башне копейки сложены в столбики по девять штук ради той самой лишней ячейки. Те девять, сложены в ряд по девять, а девять стопок в коробки девять раз по девять стопок. А коробки тоже сложены по девять штук в ряду, и так далее… Каждая совокупность монет составлена так, чтобы оставалась лишняя ячейка.

- И что это дает?

- То, что все эти «лишние ячейки», а их в башне по числу копеечных монет, объединяются особым образом и превращаются в очень крупную отдельную монету. А вы знаете, чем крупнее монета, тем сложнее у нее решетка: у копейки - двумерная, у пятнадчика - трехмерная, а если представить монету намного крупнее рубля – то получаются все четыре измерения с соответственным объемом памяти, увеличенным еще на один порядок.

- И как это связано с мертвяками?

- Так они тоже как ходячие монеты. По одиночке они малоразумны как копейки. А собравшись в многотысячное войско, они становятся как моя нифриловая башня, способная хранить, обрабатывать и передавать огромное количество образов.

- Вот оно что… - протянул Азумхан, - Так может поторопились мы сгонять их всех в одно место?

- Не думаю, - ответил князь, - Когда они все здесь соберутся, побить их будет очень трудно.