- Нам сейчас важнее, чтоб по разным отрядам не раскидали, - тихо проговорил Аким, - Вам это ничего не напоминает?

- Напоминает, - усмехнулся Макар, - Только Кабарра – не сотник Куч, и устава эти люди точно не читали.

Они друг друга прекрасно поняли, и не раздумывая, подошли к Кабарре, бригадир посмотрел на них с подозрением:

- Хотите побыстрее сдохнуть?

- Все равно ты себе отберешь сколько надо, - ответил за всех Аким, - А так уж не придется бегать от одного бригадира к другому.

- Это точно, - самодовольно согласился Кабарра и оказался прав. Ругаясь и сквернословя, он все же добился, что ему отдали людей больше, чем остальным бригадирам.

Когда чуть позже отправились к месту сбора тростника, по той, видимо, причине, что парни вызвались добровольцами, и, имея потребность излить душу, Кабарра снизошел до разговора и рассказал им о распределении рабочих участков. Оказалось, что за каждым бригадиром закреплена прибрежная полоса, длиной может чуть более двух километров. По мере сбора тростника работники сдвигались вниз по течению, и к тому времени, когда доходили до нижней границы своего участка, наверху тростник успевал отрасти заново и они возвращались в верхнюю точку. Участок Кабарры располагался дальше других от лагеря и ниже всех по течению, где берег был особенно сильно заболочен.

- Если умудришься набрать меру и не угодить в пасть аллигатору, смоги еще донести ее до лагеря, - завершая рассказ, Кабарра гаденько засмеялся.

- Слушай, Кабарра, - полюбопытствовал Аким, - А на что этот тростник идет?

Кабарра только пожал плечами:

- Раз в месяц сверху по реке приходит водный обоз. Ага. Привозит новых поселенцев, а тростник забирает. А на что он хану…? Я без понятия, моя бригада погрузкой не занимается.

Вместе с прибывшим пополнением количество работников на участке Кабарры удвоилось и достигло трех десятков. Еще у него было пятеро вооруженных помощников, само собой, так же как и он сам, освобожденных от сбора тростника. Они даже не пытались защищать работников от дикого зверья, как, впрочем, и не стерегли их от побега. Бежать в этих джунглях некуда. Вася довольно скоро пришел к заключению, что задача у этих помощников только одна – охранять самого бригадира, время от времени выполняя его личные поручения.

Эти самые помощники быстро загнали новоприбывших по колено в заросшую тростником болотину, для вида поугрожали невнятными карами за недобор дневной меры и убрались подальше от берега, где на возвышении у них был расчищен от растительности пятачок с вяло дымящим костерком. Никаких орудий труда не дали. Вася попытался дергать тростник с корнем, не получилось. В речном дне он сидел крепко.

Посмотрел, как работают другие. Большинство переламывали тростник чуть выше поверхности воды, а потом сгибали по многу раз или скручивали в разные стороны, пока стебель не отрывался. Некоторые имели кое-какое подобие орудий из разряда: что удалось подобрать под ногами. Чаще всего, плохо сточенные сучки. Эти «счастливчики» тростник перепиливали, что, правда, не особо увеличивало их производительность. Вася взялся за работу и довольно скоро понял, работая голыми руками, в такой сырости быстро собьет их в кровь.

- Акима, придумай нам какие-то орудия. Иначе нас хватит ненадолго.

- Меру не соберем, - с сомнением отозвался Аким, тем не менее мясистый стебель, который он тщетно пытался открутить, из рук выпустил.

- Да к лешему, - отмахнулся Вася, - Лучше раз голодными останемся, чем все время так мучиться.

Аким кивнул и побрел к берегу. За неполный час работы на одуряюще-влажной жаре он успел изрядно утомиться и запнувшись за камень, чуть не упал в воду. «Камень? А ну-ка иди сюда, родной». Попыхтев, Аким выворотил с илистого дна валун и перетащил его на сухое место. Следующие полчаса он шарил вдоль берега, выискивая гальки.