– А, ты об этом. Но тут нет совсем никакой сложности – ведь я подготовлена к этому с детства.

На секунду Бью замер.

– Значит, подготовлена? Каким же образом?

– О Боже, да самым обыкновенным. С тех пор, как я себя помню, и вплоть до окончания колледжа я была обязана ежедневно являться на традиционный чай, где бабушка устраивала мне двухчасовые экзамены по технике речи, манерам, знанию этикета и так далее, и так далее – можно перечислять до бесконечности.

– А сколько тебе тогда было лет?

– Точно не помню, наверное, все началось, едва я стала ходить.

Бью нахмурился:

– И тебе каждый Божий день приходилось по два часа отчитываться в том, что ты оправдываешь репутацию маленькой леди Астор Лоуэлл?

Его удивление было настолько велико, что Джульетта даже улыбнулась про себя.

– Знаешь, мне иногда ужасно хотелось сделать что-нибудь, например, швырнуть чашку о стену или вскочить со стула и кружиться, кружиться до потери сознания. Как я завидовала детишкам нашего садовника: они вольно резвились на траве, им было так весело, а мне… Я смотрела на них из окна и мечтала только об одном – чтобы они приняли меня в игру.

Вечер проходил великолепно. Джульетта чувствовала себя гораздо красивее, легче, умнее и сексуальнее, чем когда-либо прежде. И она любила Бью, любила сильно, беззаветно. Она прекрасно понимала, что сейчас не самый удачный момент для разговора о своих чувствах, и поэтому находила наслаждение в том, чтобы, переходя вместе с Бью от группы к группе, смеяться, флиртовать и танцевать с ним.

Ровно в одиннадцать Джульетта в сопровождении Бью поднялась по широким мраморным ступеням, ведущим на второй этаж, и остановилась на лестничной площадке. Чтобы сразу привлечь к себе внимание, она взяла маленький колокольчик, который Роксанна заранее положила на стоявший перед ней столик, и позвонила.

Публика в холле мгновенно замолкла. В наступившей тишине Джульетта вернула колокольчик на прежнее место и поднесла ко рту микрофон.

– Обещаю не занимать слишком долго ваше внимание, – с улыбкой произнесла она, обводя взглядом гостей, – но с моей стороны было бы большой ошибкой не воспользоваться моментом и не поблагодарить всех вас за то, что вы почтили наш отель своим присутствием. Корпорация «Отели Краун» счастлива открыть новый отель именно в вашем прекрасном городе и поручила мне от лица всех ее сотрудников выразить вам нашу горячую признательность за участие в проекте. «Гарден Краун», в частности, и мое детище, и мне безмерно повезло, что я встретила здесь столько поистине чудесных людей, которые оказали мне неоценимую помощь в столь трудном начинании. Присматривавшие прежде за этим особняком супруги Селеста и Эдуард Хэйнес приложили максимум усилий, чтобы познакомить меня со всеми вами… – Джульетта некоторое время перечисляла фамилии тех, кто помогал ей, и под конец сказала:

– В связи с открытием отеля забот хватало у всех, и теперь с особым удовольствием представляю вам женщину, которая неотступно находилась рядом со мной и в радости, и в горе. Роксанна, будь добра, поднимись сюда.

От неожиданности помощница Джульетты всплеснула руками, а затем улыбнулась и направилась к лестнице. Дожидаясь, пока она поднимется, Джульетта продолжила:

– В делах такого рода всегда возникает масса непредсказуемых мелочей, и так редко можно встретить человека, способного без подсказки все уладить. Мне посчастливилось – у меня есть моя Роксанна. Поприветствуем же отличного специалиста и очаровательную женщину Роксанну Дэйвис! – Джульетта первой захлопала в ладоши. Потом она опустила микрофон и тихонько произнесла:

– Спасибо тебе, Роксанна, от всего сердца спасибо. Ты мне послана Богом.