И я вдруг больше не захотела ничего знать! Ничего! Я…

— Да — цена меня вполне устроила, — невозмутимо продолжил Стужев. — Если ты сделала верные выводы из всей этой истории, Маргош, то уже должна понимать: ведьмы — хранительницы своей реальности, и путь в другие миры открывают также именно они. Еще вопросы?!

Не знаю, кому было тяжелее в этот миг — мне спрашивать или ему отвечать. Ведь что бы он ни говорил, я видела — каждое слово дается ему с трудом. И не потому что стыдно, а потому что не хочет, чтобы я знала. А мне каждый вопрос давался не легче, и все же я спросила:

— Если шесть ведьм были ценой, почему ты сказал Генри, что не отдашь меня Гекате?

Резко выдохнув, Стужев прошипел:

— Х-х-хватит!

Я не сказала ни слова — просто стояла и смотрела на него. Молча, чувствуя, как слезы сорвались с ресниц…

Саша сжал губы, да так, что они побелели, а затем неожиданно устало ответил:

— Твое имя в списке было первым, Маргош.

Пошатнулась. Действительно пошатнулась, не веря, не желая верить, не… И как-то вдруг вспомнился разговор между Кощеем и Стужевым и насмешливый вопрос злодеюки костлявого: «Ты ее пожалел?» Я не спросила этого, я просто в полном шоке смотрела на Князя, а он… он обошел меня, прошел к постели, устало сел и чуть сгорбился, упираясь локтями в колени. Потом, не глядя на меня, начал рассказывать:

— Мне было шесть, когда накрыло ощущение, что я никакой не Володя Семенов, приемный сын двух начинающих алкоголиков, а Александр Стужев, которому Терра ведает как удалось вернуть сознание. В шесть лет ощущать себя взрослым — удовольствие не из приятных. Но это мелочи, — он вскинул голову, глянул на меня, невесело усмехнулся и продолжил: — Я начал старательно возвращать утраченные возможности. В семь пробудил Генри, накрыл его мороком, и он, официально став моим опекуном, забрал меня из семьи, которая никогда не являлась моей… и не особо к этому стремилась. С тех пор проблем с деньгами уже не было, с возможностями также — в моем распоряжении было все, что могла предоставить твоя реальность. Все, кроме одного — моего прежнего тела и, собственно, возможности вернуться. В семнадцать, исправно обучаясь в колледже, я засек первую вспышку. Не поверил даже. Начал искать и спустя два месяца обнаружил инквизиторов.

— Кого?! — Я просто обалдела от услышанного.

— Ну, понимаешь… — Он неожиданно улыбнулся и с ехидцей продолжил: — Это такие няшки глюченые с маниакальной фишкой уничтожения любых форм проводников.

— Что?! — Я просто села на пол, ноги определенно не держали.

А Стужев решил поприкалываться:

— Ну это такие челы, которые таких, как Сусанины, жизни лишают.

— Саша! — прошипела я.

Улыбнулся и поманил пальцем. Молча встала, подошла к мужу, муж потянул на себя, едва начала падать, подхватил, усадил на колени и продолжил:

— Если есть проводники, значит, есть путь. Если есть путь, значит, найдутся те, кто хочет захватить власть над ним, Маргош. Это истина. Ощутив всплеск боевой магии, я понял главное — у вас есть инквизиторы. Следовательно, имеются проводники — ведьмы. Начал искать. К сожалению, безрезультатно. В вашей реальности инквизиция получила власть в Средние века, большинство ведьм истребили, те, что сохранились в славянской культуре, научились скрываться настолько качественно, что ни одного храма Гекаты я обнаружить не сумел. В двадцать удалось выйти на группу местного Мастера. Тогда еще не твоего Георгия Денисовича.

— Он не мой, — вставила я.

Муж потянулся, нежно поцеловал и продолжил:

— Меня определили как мага, начались задания, одно за другим, я сумел показать, на что способен, и внедриться в верхушку, но… храм не нашел.