Мир тысяча девятьсот шестьдесят третьего года был миром соперничающих сверхдержав, наполовину вытащивших кинжалы из ножен. Америка и Советский Союз следили друг за другом с помощью спутников, самолетов-шпионов и радаров дальнего обнаружения. Одного нажатия на кнопку хватило бы, чтобы расплавить поверхность планеты. Зонд с Трина заметили как советские, так и американские радары. Обе стороны решили, что соперник нанес удар. Паника нарастала. Пальцы в Кремле и Белом доме дрожали над ядерными кнопками. Мир стоял на грани войны. Но вскоре обе стороны поняли — как несколько раньше понял Трин, — что имеют дело с чем-то доселе не виданным.

Разум Трина осознал, что находится под прицелом, и призадумался. Раздумья были тяжкими и долгими — для машинного интеллекта. По человеческим меркам они заняли три минуты. После чего Трин заговорил.

Мир тысяча девятьсот шестьдесят третьего года был миром нервным и угрюмым — по сути, подростковым. Все изменилось после знакомства с инопланетным интеллектом. Америка, Советский Союз и остальные постоянные члены Совета Безопасности заключили договор с Разумом Трина. Когда шесть лет спустя Нил Армстронг и Базз Олдрин ступили на поверхность Луны, камера не показала маленькую фигурку пожилой женщины с добрыми глазами и сероватой кожей, которая ждала их. На ней не было скафандра, ее не пугало безвоздушное пространство. Мадам Луна, конструкт Разума Трина, благосклонно взирала, как астронавты втыкают в лунный грунт звездно-полосатый флаг. Луна уже не принадлежала людям. За шесть лет после подписания договора жестянка из-под кофе обросла репликаторами, фабрикаторами и конструкторами и глубоко зарылась в лунные скалы, раскинув по поверхности щупальца своих технологий. Солнечные коллекторы, словно шампиньоны осенним утром, вылезли из лунного грунта по всему Бассейну Южного полюса — Эйткена — самого глубокого лунного кратера. К тысяча девятьсот восемьдесят третьему году, когда договор предполагалось рассекретить, Разум Трина превратил темную сторону Луны во вселяющий ужас кроличий садок: везде торчали шпили, зияли провалы, все окутывали коммуникации. Отчасти это напоминало декорации научно-фантастического фильма, отчасти мертвый коралловый риф; тому, что предстало перед глазами землян, точного аналога не было. И так на всем пути вниз, к холодному лунному ядру.

Когда споры Трина пробудились, Лора и Теджендра еще не родились. В 1983-м девятилетняя Лора ходила в школу на Ректори-роуд и писала фломастером на пенале «Дюран Дюран» и «Шпандау балет». Теджендра сдавал экзамен повышенной сложности для поступления в Оксфорд, а родители умоляли его подумать о лондонском Имперском колледже — им до смерти не хотелось отпускать сына из дома. Двадцать седьмое августа 1983 года, спустя двадцать лет после того, как Разум Трина едва не развязал ядерную войну. Чем ты занимался, когда?..

Открылся величайший обман. По миру прокатилась волна протестов и возмущений, но вскоре, как водится, заглохла. Люди быстро поняли, что инопланетян, поселившихся на темной стороне Луны, им не видать как своих ушей, и со временем про них забыли.