Эверетт схватил устройство и бросился к двери. Чья-то рука в темноте успокаивающе легла на плечо.

— Не волнуйся, сынок, у тебя все получится, — сказал Теджендра.

Эверетт сунул Паноптикон во внутренний карман. Подсветка комбинезона сияла в темноте: слишком мало света, чтобы видеть самому; достаточно, чтобы быть увиденным.

— Нано прямо над нами, — доложила рядовой Уинкельман.

Эверетт Л отстегнул стропы. Приземление вышло жестким. Впрочем, едва ли он ожидал, что поверхность дирижабля спружинит под ним, словно батут. Отпустив трос, Эверетт Л смотрел, как дрон планирует к горизонту в свободном полете. Он упадет, когда сядет батарея, нет смысла его возвращать.

Размеры дирижабля потрясали. Корпус, слегка припорошенный снегом, изящно закруглялся. Если не знать, что дирижабль в полете, никогда и не подумаешь, что ты в воздухе. Единственное, что выдавало работу мощного механизма внутри, была легкая вибрация, которую Эверетт Л ощущал подошвами: дирижабль тихо гудел в такт пульсации моторов.

Хвостовой стабилизатор был размером с дом. Стараясь держаться подальше от движущихся частей, Эверетт Л присел и вытащил из рюкзака устройство слежения. Белое, как все тринские механизмы, запечатанное в пластиковый пакет. Эверетт Л зубами надорвал край пакета. На вид устройство напоминало компьютерную мышь. Впрочем, какая разница? Всего-то и нужно, что оторвать ленточку от клейкого основания и приложить прибор к корпусу. Негнущимися пальцами Эверетт Л расчистил снег. Пара секунд — и дело было сделано.

Так вот ради чего ему пришлось пройти через ужасы и страдания, через смерть и холод. Чтобы приклеить пластиковую коробочку к корпусу дирижабля. Эверетт Л чуть не расхохотался. А если бы расхохотался, то не смог бы остановиться. Смех на грани рыданий выплеснул бы все напряжение и животный ужас, которые прятались внутри. Когда-нибудь этот ужас вырвется наружу — и тогда он будет хохотать до упаду.

Оставалось нажать единственную кнопку на корпусе устройства. Она запустит механизм и передаст координаты Эверетта Л на Землю-4. Им останется только открыть портал.

Портал. Открыть портал Гейзенберга.

А зачем?

Нет, они не могут так с ним поступить! Они слишком много в него вложили, все эти дорогущие тринские технологии. Он слишком ценен. Его не бросят здесь одного. Не бросят? Вспомнились алые напомаженные губы Шарлотты Вильерс под вуалью шляпки, тонкие и холодные. Эта бросит. Эта на все способна.

Крошечная точка возникла в воздухе рядом с ним и в мгновение ока превратилась в белый диск. Слепящее белое сияние перешло в тусклый лунный свет.

— Ненавижу! — крикнул Эверетт Л, подхватил рюкзак, сдвинул очки на лоб и нырнул внутрь диска.

Эверетт побежал. Коридор казался длиннее, а пол ненадежнее, чем на пути сюда. Сероватый прямоугольник лестничного пролета никак не хотел приближаться. И комнаты, столько комнат!.. Лампочки на шлемах тревожно метались. Рядовой Уинкельман резко остановилась, подняла руку и провела сканером перед собой. Отраженный свет плясал на забрале шлема. Эверетт увидел, как шлем недоверчиво качнулся.

— Нано!

— Где?

— Везде!

Солдат, бежавший впереди, бросился закрывать двери, пока отряд отступал к лестнице. Хранилища, забитые утраченными знаниями и историей, теперь населял ползучий ужас. Что-то черней самой черноты вздымалось между поваленных полок и мертвых системных блоков. Черное, словно жидкая ночь. А еще у него были ноги. Много ног, слишком много.

Раздались выстрелы, стены озарили вспышки.

— Чисто!

— Не оглядывайся, — прошептал Шарки за спиной у Эверетта.