Он покачал головой:

– Обложка моего первого альбома. Господи, чего только люди не придумают…

Тру осторожно положила сумку на крышу машины, порылась в огромном портмоне и вытащила связку ключей, к которой был привязан розовый резиновый шарик, утыканный розовыми резиновыми шипами.

– Что же, ладно. Я еду с тобой.

Удача.

– Это самая отвратительная связка ключей, которую я когда-либо видел, – усмехнулся Харрисон, чтобы скрыть волнение, охватившее его, когда она наконец-то согласилась сесть в машину.

– Не знаю, мне нравится, – пожала плечами Тру. – В этом есть что-то сентиментальное.

– Сентиментальное? – Да, это ее слово.

Он ниже опустил окно, и она бросила ключи ему в ладонь. Кончики ее пальцев коснулись его руки, и в голове мгновенно всплыло воспоминание об этих пальцах, которые гладили ему спину и ворошили волосы.

– Только у тебя может быть такая сентиментальная связка ключей.

Тру приподняла бровь.

– Многим нравится.

– Неужели? Откуда ты знаешь?

Харрисон всегда прибегал к этому маневру: дразнил ее, пытаясь обуздать сексуальные фантазии, сводившие его с ума, но так было раньше, а теперь у нее на пальце кольцо с большим камнем. Действительно, настоящее кольцо.

– У них в «Уолмарте» таких брелоков целая корзина.

Последнее слово всегда должно было остаться за ней. Тру нисколько не изменилась. Но когда это она начала делать покупки в «Уолмарте»? И кто тот счастливец, что надел ей на палец это кольцо?

– Так эта корзина была полная или пустая?

– Полная. Сотни штук, не меньше. И разных цветов.

– Если бы они так пользовались спросом, как ты утверждаешь, то тогда корзина должна была бы быть пустой. Разве нет?

– Может быть, они все время пополняют ее? – Тру вздохнула. – Послушай, Харрисон, я могу сесть? Желательно до того, как весь остальной мир узнает, что ты сбежал от своих охранников…

Он открыл дверцу машины.

– Как Кинг-Конг?

– Что-то вроде того. – Она шире открыла дверь, схватила свою сумку и нырнула внутрь.

– Дай мне. – Харрисон взял сумку с ее колен: тяжеленная, с брендом «Карс Брайдал» на внешней стороне – и положил на заднее сиденье.

Да… Судя по всему, она выходит замуж. Тут и спрашивать не надо.

– Спасибо. – На щеках Тру вспыхнули два пунцовых пятна, когда дверца захлопнулась.

Окно с ее стороны поползло вверх и закрылось – его работа.

– Я отдам ключи моим ребятам, и мы можем ехать. – Он бросил взгляд на ее загорелые икры и тонкие лодыжки, почувствовал, как жар разливается в животе, и подумал: «Плохая идея». – На чем ты ездишь?

– На «акуре».

– Правда? Твоя преданность достойна похвалы. На последней модели?

Тру покосилась на него.

– Это все та же машина, на которой я ездила, когда заканчивала школу.

Ого… Вот это сюрприз!

– Что ж, неплохо, если ты сумела так долго содержать ее в приличном состоянии. Сколько она прошла?

Тру пожала плечами.

– Сто восемьдесят тысяч.

– И все еще полна энергии. – Его пикап прошел двести сорок пять тысяч, когда наконец-то разбился в пыль. – Ничего нет лучше, чем надежная машина.

– Хони научила меня ухаживать за вещами.

Харрисон заметил, что ее волосы чуть завиваются на концах, точно так же, как в былые времена.

– Она жива?

Тру покачала головой.