Судьба мне развернула страны,

         Но в каждой слышал я: «Спеши!»

         С душою миг познав медвяный,

         Еще другой ищу души.

         Судьба мне показала горы

         И в океанах острова.

         Но в зорях тают все узоры,

         И только жажда зорь жива.

         Судьба дала мне, в бурях страсти,

         Вскричать, шепнуть, пропеть: «Люблю!»

         Но я, на зыби сопричастий,

         Брал ветер кормчим к кораблю.

         Судьба, сквозь ряд десятилетий,

         Огонь струит мне злато-ал.

         Но я, узнав, как мудры дети,

         Ребенком быть не перестал.

         Судьба дает мне ведать пытки,

         На бездорожье нищету.

         Но в песне – золотые слитки,

         И мой подсолнечник – в цвету.

Из книги «Светослужение»

1936–1937

Как мы живем

         Как мы живем, так и поем, и славим.

         И так живем, что нам нельзя не петь.

    Фет

         Мы так живем, что с нами вечно слава,

         Хмельная кровь, безумствующий бред,

         И, может быть, в том жгучая отрава,

         Но слаще той отравы в мире нет.

         Как мы живем? Взгляни, о мрак лукавый,

         Что над тобой? Глубокий синий час.

         Там яхонты, не ждущие оправы,

         Смарагды, лаллы – все это для нас.

         Сам Вседержитель властною десницей

         Толкнул и опрокинул россыпь снов,

         Затем, что Он в ночах, зарницелицый,

         Внимать любви вспевающей готов.

         И мы поем – о том, что любим рдяно,

         Что травы ночью грудим мы в стога,

         И песня бьется струйкою кальяна,

         И океан рокочет в берега.