— Это и есть благодарность города Ульбурга? — поинтересовался герцог, знавший мою историю от Габриэля, которому я рассказывал о своих мытарствах.

— Она самая, — хмыкнул я, направляясь к кувшину. Приложил ладонь к стенке, вздохнул. Эх, а кава-то успела остыть.

— Приказать подогреть? — любезно поинтересовался герцог.

— Лучше сварить свежий, — попросил я.

Нахальство, разумеется, с моей стороны, но куда годится подогретая кава?

— Юджин, вы мне рассказывали о своем надзирателе, как там его? — наморщил лоб Габриэль. — Тукман? Турман? Тот, что был похож на тангара.

— Торман, — уточнил я. — Но он требовал, чтобы к нему обращались обер-берг-мастер Торман.

Гномы переглянулись и заговорили друг с другом на непонятном языке, состоящем из гортанных звуков, которые мне бы просто не выговорить.

— Простите, господа, — спохватился Димдаш-старший, переходя на нормальный язык. — Мы заволновались, но судя по всему, это он. Этот тангар-отщепенец всегда мечтал стать старшим мастером, но у него не хватило ни ума, ни терпения стать даже простым рудокопом. Вот, значит, сумел заполучить искомое… Он даже имя взял похожее на свое. Я не сумею вам его пересказать.

— К тому же, людям и не положено знать имена тангаров, — заметил я, подавив усмешку.

— Вы проницательны, господин… граф, — склонил голову Димдаш-старший.

Ишь, стал титуловать меня графом, а не эрлом. Что бы это значило? Вон, господа местные аристократы дружно называют меня эрлом, игнорируя титул, дарованный герцогом.

— Господин граф, вы не знаете, что случилось с Торманом? Где он сейчас пребывает? У нас, у тангаров, крайне редко случаются суды, еще реже кого-то приговаривают к смерти, но здесь именно тот случай. Отщепенец приговорен к казни. Заочно. Если вам известно местонахождение негодяя, убедительно прошу сообщить его нам, чтобы мы тотчас же довели это до старейшин.

— Увы, господа тангары, вы немного опоздали. По здешнему времени года на два, по времени моей родины лет на семь или восемь. Теперь ваш сородич находится в лучшем из миров, — сообщил я, поднимая глаза вверх. Посмотрев на гномов, усмехнулся. — Его убили каторжники во время восстания.

Не стал уточнять, что первый удар — как полагаю, смертельный, был моим. В глазах гномом мелькнуло облегчение.

— Господин граф, вы сообщили нам очень хорошие новости, — с чувством радости проговорил Димдаш-младший. — Приговор исполнен, предатель мертв, зато тангарам не придется казнить сородича.

Гномы не соизволили объяснить, а за что именно был приговорен к смертной казни Торман? За то, что выдал людям богатый прииск или еще за что-то? Впрочем, какая теперь разница?

От прошлого к настоящему нас вернул слуга, внесший очередной кувшинчик с горячей кавой. Теперь уже не только я, но и гномы принялись смаковать ароматный напиток. Оба Димдаша так аппетитно причмокивали, показывая свое удовольствие, что мне даже показалось, что на сей раз кава вкуснее, нежели в прошлый.

— Да, любезный граф, а волки-оборотни как появились? — спросил вдруг маг. — Ну, если принять за версию творение дьявола и скидывание с небес на землю?

— Наверное дьявол хотел еще и зверушек слепить, но получилось плохо, и он их выбросил, — выкрутился я.

— Так все-таки, господа, как появляются оборотни?

Вопрос этот задал не я, а Силинг-младший. Видимо, его тоже не удовлетворил ответ, данный отцом. Верно, парня, как и меня, смутило слово «общеизвестно», потому что когда его произносят, как раз сомневаются — так ли это.