Фон Скилур со скорбным видом взвесил емкость в руке, побулькал, оценивая количество шнапса, тяжко вздохнул и вновь наполнил бокал.

— Тебе недостаточно? — вяло поинтересовался я, прекрасно зная, что увещевания пропадут втуне. Если на столе есть кувшин, то он в ближайшее время обязательно станет пустым.

— А тебе что, жалко? — вытаращился на меня барон. — Ты ж все равно не пьешь… Я-то, старый дурак, обрадовался, что ты становишься нормальным человеком. Эх, зря радовался.

Радовался он, видите ли. Да мне от одних воспоминаний о той пьянке на свадьбе принцессы плохо становится. Как вспомню — бр-рр.

— Из-за тебя в одиночку приходится пить, как забулдыге, — пожаловался барон.

— Можно подумать, тебя это когда-то останавливало, — хохотнул я.

— Должны быть у старика какие-то радости, или нет? А ты сидишь трезвый, как сволочь. А еще друг называется…

— Радуйся, тебе же больше достанется.

— Так я и радуюсь. Правда, скоро уже и радоваться-то нечему будет.

— По закону подлости, как только ты напьешься, сразу же возникнет неотложное дело, — мрачно сообщил я.

Родственник герцога ответил не сразу, потому что был занят выполнением ритуала распития шнапса — скривил морду, осушил бокал-переросток, отер слезу и захрустел остатками луковицы. Вытерев новые слезы, махнул в сторону палаток и сказал:

— Вон там дюжина старых хрычей сидит. Авось, кто-нибудь да трезвым остался.

Вот в этом я сомневаюсь. Маги, хоть и ругали шнапс, но лакали его исправно. Боюсь и подумать, что случится, если сейчас к нам явится посыльный, с сообщением, что колдунью-таки отыскали.

— Как думаешь, отыщем Фриону? — поинтересовался маг.

Я только пожал плечами. Одно из двух — либо отыщут, либо нет. Вообще-то, я был уверен, что маги спустятся в туннели вместе с тангарами, но у волшебников иное мнение.

Пока логово ведьмы не найдено, Габриэль и прочие волшебники бездельничали, уверяя, что изучают магию злой колдуньи, а для этого им не нужно куда-то лезть. Не уверен, что изучение шло успешно, потому что маги жаловались — для полноценных исследований им требуется вино, запасы которого подошли к концу, а отыскать в здешней глуши пристойную выпивку сложно. Отчего-то все жалобщики шли ко мне, игнорируя собственного коллегу и начальника экспедиции, требуя, чтобы я организовал им вино, а я только пожимал плечами — дескать, сам чудом вырвался из вражеского плена, изыскивайте способы, а про себя хихикал. Ничего, пусть шнапсом давятся.

Барон опять принялся трясти кувшином, словно надеясь, что в нем что-то прибыло. Подумал, но бокал наполнять не стал.

— Нет, дружище, напрасно ты на тангаров обижаешься, — опять завел старую песню маг. — И Димдаш сетовал — дескать, граф и эрл не желает с ним разговаривать, хотя одно дело делаем. Он уже Деметрию обещал жалобу написать.

— Пусть пишет, если желает. А вот разговаривать с ним или нет — это уже мое право. Они тоже не желали со мной общаться, когда было нужно — не только мне, но и им. Так что, давай доведем все дурости до конца. Чего мелочиться — в двух днях пути, в одном? По мне — так лучше никак.

— Напрасно, друг мой, напрасно, — по-отечески пожурил меня пьяный маг. — Ты ведь не знаешь, отчего гворны не желают общаться с людьми, при приближении к своему городу?

— Предполагаю, что это как-то связано с их традициями, — хмыкнул я.

— Вот здесь ты прав, мой мальчик, — кивнул Габриэль.

Ишь, мальчик… Нет, определенно, мой друг уже не просто пьян, а пьян в стельку, словно сапожник.