Пока взвешивал плюсы и минусы обладания артефактом (наверняка плюсов больше, просто я о них пока не знаю), подошёл Тулур, сосредоточенно так посмотрел, вернул амулет, поклявшись, что не испортил его светлой магией, и предложил спешиться. На мой резонный вопрос: «Зачем?» ответил: «Вы в обморок через полчаса свалитесь. Я врач, я вижу».

— Ну-ну, пока не собираюсь. Зато вы дышите, как загнанная лошадь. Всю силу в Новена вбухали. Хоть не напрасно.

Светлый оказался липучий, но я быть его кровным должником не собирался. В том мире меня уже лечили — хватит. А обморок… Если принять необходимые меры безопасности, не упаду.

Обозвав меня упрямой тёмной сволочью — не только и не столько за отказ от лечения, сколько за то, что набил желудок в одиночку, — Тулур не менее категорично заявил, что никуда на ночь глядя не пойдёт. Я не огорчился, пожелал им обоим счастливого пути, и пустил кобылку рысью. На крики и ругательства не оборачивался: сами выбрали.

Когда негодующая парочка скрылась из виду, кольнул медальон связи. Поговорить со мной хотели сразу двое, но на одну тему. Обоих послал, только в разных выражениях, милостиво согласившись дать краткий отчёт о наличии нечисти в округе.

— Лэрзен, пожалуйста, вернитесь. Вы нам нужны. Барон не может идти… Хотя бы солдат пришлите.

Тулур просил! Так вкрадчиво, устало, перестав честить меня. И, услышав моё «хм», тут же с жаром предложил взамен дать подержать артефакт.

Нести двоих лошади было тяжело, поэтому двигались медленно. Барон крепко вцепился в меня, я — в лошадь. Слова светлого начинали сбываться: мне резко поплохело, голова шла кругом. Шедший рядом, придерживавшийся за стремя Тулур, заметил это, попытался что-то наколдовать. И тут же сам покачнулся, едва удержавшись на ногах. Через пару часов, когда кое-как оклемался, пожалел его, пустил на лошадь, а сам слез и затрусил на четырёх лапах.

Один раз пришлось шугануть местную нечисть. Спасибо Тьхери, достаточно было показать свою суть, чтобы они обошли нас стороной.

Усталые, злые, измотанные, утром мы добрели до вожделенного постоялого двора, перепугав хозяина и солдат. Препоручив их заботам законоллояльную часть компании, дополз до комнаты и завалился спать, мало заботясь чистотой и порядком в помещении.

Весь последующий день мы провели одинаково: пытались придти в себя. Лечились сами, благо у каждого в сумке было достаточно всякой всячины, а регенерация делала своё дело. Хотя, догадываюсь, что о Новене и светлом побеспокоились. Мне хотя бы не мешали.

Правда, к светлому я вскоре проникся чувством благодарности: встав на ноги, он озаботился и моим здоровьем. Кстати, обещание сдержал — я получил артефакт во временное пользование.

А потом мы и вовсе умудрились вместе выпить. Подозрительно, конечно, косились друг на друга, но на наличие яда или иного воздействия дратт не проверяли. Первый светлый, к слову, с которым можно было поговорить, благо темы общие.

Вертели в руках артефакт, гадали, каковы его основные свойства и как его активировать. Попутно пытались это сделать — безуспешно. Со стороны, наверное, потешное зрелище: двое мужиков бранятся, вырывают друг у друга из рук какую-то хрень (артефакт, к слову, принял форму звезды — удобно в качестве подвески носить, по размеру тоже стал больше, в пол-ладони) и с упоением детей возятся с ней, наплевав на возможных зрителей. Их, то есть зрителей, мы проверили — никаких соглядатаев.

Артефакт не поддавался, оба вида магии отвергал, на тепло не реагировал. Была у Тулура одна идейка, но её нужно на трезвую голову реализовывать… Ну да, наши были уже не трезвыми: при физическом и магическом истощении, пусть и подлеченном, много не надо.