Тянет меня к этому месту, неспроста тянет. Так обычно бывает, когда там, под землёй, похоронен твой собрат по крови. Утверждать не берусь, тем более наличие тёмного среди дворян — позор, хоронить его с почётом не станут, но смутные подозрения терзают.

Бросил взгляд на имя покойника, осветив его магическим светлячком, — женщина. Обычная женщина, со всеми регалиями. Порядочная подданная Империи, только скажи мне, дорогая, почему мне так хочется порыться в твоей могиле, почему я тебя не воспринимаю, как прочих покойников? Чем-то ты отличаешься.

Постоял немного, пытаясь уловить отголоски чужих мыслей. Нет, не встаёт, мертва, как и положено. И на месте, в гробу. Значит, не вампирша, а то бы такой шабаш при луне устроила!

Может, просто примесь тёмной крови была. Такое возможно, особенно, если незаконнорожденная. Ведьмы часто от обычных людей рожают. Дар у них слабенький, а дочери и вовсе в отцов идут. Так что одно название, что полукровка, даже оскорбительно к нашему роду приписывать. Но почувствовать я могу.

Тёмная, придумал, право слово! Чтоб я всех тёмных в округе не знал! Вымирающий мы вид.

Отошёл, вновь прислушался к ощущениям. Ничего. Полукровка. Интересно, конечно, но обойдусь без её биографии.

Без проблем проник внутрь спящего господского дома и подсунул исписанный лист под дверь.

Всё, закончена моя работа, можно домой, только отосплюсь где-нибудь. Хорошо, что тепло, не окоченею.

Вампирчика, что ли, на страже поставить? Спокойнее будет. А, обойдусь, пусть резвятся, ко мне всё равно не полезут — проклятие Тьхери не шутки.

Помятый после не самой удачно проведённой ночи, я позавтракал тем, что припас в дорогу (вернее, припасли мне, потому как запихивала Одана) и отправился в обратный путь. Настроение было прекрасное — работу сделал, претензий нет, с некромантией развязался, но судьба всегда питала ко мне особую любовь. Наверное, тоже была из светлых.

В трактире, в котором я назавтра нагружал желудок обедом, главной темой для разговоров служили странности, творившиеся возле имения моего последнего клиента. Я не особо вслушивался, но, кажется, там пропал ребёнок. Пропал и пропал, дети часто пропадают, если за ними не следить. Но потом я насторожился, поняв, что история не столь безобидна, как казалась на первый взгляд.

Ребёнка нашли. На кладбище. Фамильном кладбище Айбвигилей. С признаками насильственной смерти.

Крестьяне, безусловно, преувеличивали, но картинка вырисовывалась, что надо. Либо дикий зверь, либо… Версия «либо» присутствующим нравилась больше, да и признаки указывали на то, что кто-то пытался провести тёмный ритуал.

А теперь с двух раз — кого во всём обвиняли? Правильно, некроманта. И белобрысый баронет наверняка уже во всех подробностях описывал мою личность. Больше ведь некому — тёмный, был на кладбище, знаю некромантию. Остаётся надежда, что побоится соучастия, не признается, а то без вариантов — ожидайте, сеньор Лэрзен Азарх, весёлой команды во главе с сотрудниками Имперского сыскного управления.

Округа полнилась слухами и гудела, как переполненный улей.

Я заметил, что знавшие меня или догадывавшиеся, кто я есть, начали подозрительно коситься в мою сторону.

А тут ещё новое преступление — гибель целой семьи. Хорошо, что хоть ближе к границе наместничества, а не у меня под боком. Только тень всё равно падает — для бешеной собаки сотня миль — не крюк, особенно с порталами.

Жертв обескровили и вырезали сердца. Причём, после смерти. На это были способны только мои собратья по дару, только ума ни приложу, на кого так солнце подействовало, у кого так нервы сдали, чтобы сорваться и в открытую… Я понимаю, месть, сам мстил, сам, бывало, ножом грудную клетку вскрывал, но никогда у случайных прохожих, людей, которые просто подвернулись под руку. И не у детей, я никогда ни за что не трону ребёнка, пусть он будет хоть единственным наследником и средоточием силы Белого магистра.