Я посидел немного, поглядывая по сторонам, и тут мне пришла в голову интересная мысль.

-- Послушайте, -- обратился я к соседу, -- насколько я понял, на вашей планете исполняется любое высказанное вслух желание. Так не проще ли пожелать себе чего-нибудь на обед дома, чем идти для этого в ресторан?

-- Можно и так, -- согласился сосед, со вкусом обгладывая ножку зюзюкса. -- Просто желание, связанное с материализацией пищи, выполняется гораздо медленнее, а кроме того, ее все равно потом надо готовить. Можно, конечно, заказать уже поджаренную, скажем, курицу, но кулинарные способности конкретизатора, мягко говоря, невелики, и в ресторане ее приготовят гораздо вкуснее. А где именно ее съесть, принципиальной разницы нет.

Помню, насторожила меня фраза насчет кулинарных способностей конкретизатора, но не успел я ее толком обдумать, как в дальнем конце зала появилась целая процессия. Впереди шел принявший мой заказ официант, толкая перед собой тележку, накрытую большой лохматой шубой. Еще двое несли по большой кастрюле, а замыкала шествие официантка с двумя изящными плетеными корзиночками.

-- Ваш заказ, -- объявил официант, приподнял шубу и поставил передо мной закусочную тарелку с крупной, еще трепыхающейся селедкой.

-- Шубу здесь оставить, или в гардероб? -- осведомился он небрежно.

Я молча кивнул, обалдело разглядывая бьющую хвостом селедку. Официант перекинул шубу через плечо, пожелал мне приятного аппетита и с достоинством вышел из зала.

Пока я вытирал платком попавшие на лицо соленые брызги, на столе появились остальные блюда: огромный помидор, из которого торчали шевелящиеся клешни и хвосты двух хнапсов, полузадохшийся цыпленок, придавленный большой банкой с консервированным белым соусом, и корзиночки -- одна с кофейными зернами, и другая, заполненная тюбиками с самыми разнообразными кремами: для рук, для ног, для бритья, для чистки обуви и даже от кровососущих насекомых.

Я для приличия посидел немного за столом, ощущая на себе взгляд соседа, потом встал, прихватил корзинку с кофейными зернами (пригодятся) и медленно вышел на улицу.

Есть захотелось еще сильнее, но вернуться в ресторан я не решился, и, взяв в булочной батон, умял его в парке на скамейке.

Была у меня в те времена привычка -- после еды в зубах поковырять, а зубочистку я, как назло, на корабле оставил. Пошарил я по карманам, да сдуру и ляпнул:

-- Эх, щепку бы сейчас какую, в зубах поковырять...

Я даже не успел закрыть рот, как желание исполнилось. Рядом затрещало, от скамейки откололась увесистая щепка и острым концом мне прямо в больной зуб, где недавно пломба выскочила. Долго я от нее отбивался, пока не догадался послать ее подальше, но что она к тому времени с моими зубами сделала -лучше не вспоминать.

Доплелся я кое-как до врача. Осмотрел он меня, говорит:

-- Несколько зубов придется заменить.

-- Вы мне лучше мост поставьте, -- говорю.

Тут за окном загрохотало. Выглянули мы -- неподалеку огромный мост с места сорвался и медленно в нашу сторону летит. Хорошо, врач вовремя сообразил, велел ему на место вернуться, а то не сидеть бы мне сейчас с вами...

Словом, вышел я от врача и побрел куда глаза глядят. Хожу, вывески и объявления читаю: "Осторожно! В нашем магазине с трех часов выброс товара!", "Прием пожеланий от населения", "Свалка мыслей запрещена!", "Валять дурака только здесь". Под последней табличкой трое мужчин лениво пинали четвертого, на пиджаке которого блестел значок "Дежурный дурак". Прошел я мимо, смотрю -- из-за угла какой-то длинный хвост высовывается, вроде крысиного, а к нему люди бегут и каждый норовит поскорее за него ухватиться. Заглянул я за угол -какого зверя ловят? -- а хвост в магазине исчезает. Слышу, толпа гудит: "Авосов копченых привезли..." Плюнул я, потому что авосов терпеть не могу, ни вареных, ни копченых, пошел дальше.