Новая экономика, которую Кевин Келли описывает в своей книге «Новые правила для новой экономики», ничуть не привлекательнее и не разумнее старой. Она, без сомнения, и не более «демократична», так как, хотя теперь больше людей торгуют акциями, традиционное собрание держателей акций имеет все меньше и меньше общего с происходящим в Америке. Необиологическую новую экономику, пожалуй, лучше всего понять, представив, что акул и китов с Уолл-стрит сменили вездесущие муравьи и тараканы. Это очень ново и страшно неприятно. Но очень по-американски. Можно было бы охарактеризовать это с помощью какого-нибудь технологического жаргона, но уж больно сильны здесь элементы культурной преемственности. Это во многих отношениях апофеоз Эмерсона.

Ну и хватит о месте, где наши дети могут добиться процветания. Как насчет наших культурных ценностей? Здесь вновь мы учимся у Эмерсона, провозгласившего два основных достоинства образованного человека. А именно бесстрашную приверженность божественной истине и здоровое демократическое презрение наскучившим банальностям разлагающейся аристократии.

Для моей дочери обе эти формулировки совершенно лишены смысла. Ей пришлось бы долго и упорно разъяснять их в деталях хотя бы для того, чтобы она смогла опровергнуть их.

Как и все родители, я надеюсь, что она преуспеет в будущем. Так что я бы порекомендовал ученику XXI века два новых качества: гибкость и терпимость.

Гибкость – потому что трюизмы XX века прекращают или уже прекратили свое существование. Гибкость еще и потому, что «затяжная» нестабильность будет в действительности постоянной. Постоянная нестабильность не означает немыслимый террор, страх или опасность. Ходьба тоже связана с постоянной нестабильностью, постоянным перемещением центра тяжести. Моей дочери потребовалось много времени, чтобы научиться ходить, но в этом нет ничего сверхъестественного. Теперь она настоящий эксперт.

Терпимость – потому что она может пережить все это. Тела наших детей, их первые настоящие школы и истинные источники величайшей радости познания, могут в буквальном смысле физически пережить любые культурные, коммерческие и политические перемены, которым они, скорее всего, станут свидетелями. Если «необиологические» машины «захотят» вести себя, как муравьи или мыши, это означает, что они будут и умирать, как муравьи и мыши, быстро и почти незаметно, под корой и в гуще травы. Но сильные, выносливые тела современных детей просуществуют еще довольно долгое время, даже если их навыки и взгляды на жизнь быстро устареют. Современные дети физически переживут любую моду на любую «новую» экономику, если, конечно, их не убьют.

Таким образом, проявляйте терпимость, когда правительства, институты, корпорации и целые отрасли отомрут прямо за вашей палаткой. Не стоит в ужасе восклицать, что в результате технических перемен рушится фундамент общества. Потому что такого фундамента нет. Вам он не нужен. Если вы выпрыгиваете в окно из охваченного пламенем здания благополучия собственных родителей, возможность выбора в данных обстоятельствах не слишком велика.

У цивилизации нет «золотого стандарта». А у вас нет корней – вы висите в воздухе. И жить вам предстоит, дети, в мире, склеенном воедино сетями. Любая сеть состоит из узлов и соединений. Соединения гибки и временны, в то время как узлы прочны и постоянны. Вы – это узлы, а сеть – все то, что вас окружает. Обращаться с соединениями следует чрезвычайно гибко, а с узлами – аккуратно и уважительно. Гибкость и терпение – два этих качества уместнее всего в подобных обстоятельствах. Если с вами будут обращаться аккуратно, вы переживете все, что способны понять. Ваши собственные дети могут не понять ваших ностальгических воспоминаний – отнеситесь к этому философски: вы получите ровно столько, сколько сами отдали.