С дальнего конца зимнего сада раздался шквал огня, который разносил на куски стеллажи и горшки с цветами. На другом конце можно было видеть перебегающих с места на место легионеров в полевых камуфлированных куртках и черных беретах.

— Всем на пол! — приказал Хэнк, и они попадали на мокрый пол, стараясь хоть как-то укрыться за рядами столов с растениями.

Он вогнал в пистолет-пулемет новый магазин и крикнул:

— Гранаты!

Фрост выхватил из подсумка гранату, приподнялся и швырнул ее в дальний конец помещения. Вслед ей полетело еще несколько смертельных подарков.

Через пару секунд оттуда донеслась череда звонких взрывов, и оставшиеся куски стекла разлетелись в разные стороны.

Когда шум утих, капитан вдруг услышал странный шипящий звук.

— Берегитесь, сейчас взорвется! — раздался крик кого-то из полицейских.

Хэнк поднял голову и увидел окрашенную в желтый цвет трубу, тянущуюся под потолком.

— Черт побери, газ… — прошептал он и обернулся к своим. — Всем наружу! Это газ!

Едва они успели высыпать наружу в выбитые рамы без стекла и попадать на землю, как внутри пыхнуло и затем раздался такой оглушительный взрыв, от которого чуть не полопались барабанные перепонки. Здание наполнилось всепожирающим пламенем, дымом и разлетающимися острыми осколками. Изнутри донеслись крики ужаса. Орали раненые и обожженные легионеры.

— Сержант! — крикнул Фрост, осматривая себя. Ран не было видно, только незначительные порезы.

— Да, капитан! — услышал он ответ Чалмерса.

— Пересчитай наших, есть ли потери. Сейчас снова будем атаковать.

Огонь в развалинах зимнего сада понемногу угасал, металлические конструкции были покорежены взрывом и окутаны дымом и паром.

— Сэр, потерь нет, — подполз к нему сержант. — Только у одного сломана нога, да двоих порезало стеклом. Но они могут держаться.

— Ладно, оставь их здесь, пусть они прикрывают нас огнем, — бросил ему капитан. — По моей команде — вперед.

Они подготовились к окончательному броску, снова ворвались внутрь разбитого здания и устремились к его противоположному концу, примыкающему к особняку. На дорожке они натолкнулись на несколько обгоревших трупов. На этот раз им не было оказано никакого сопротивления.

Вдруг снаружи Хэнк расслышал очереди крупнокалиберных пулеметов, которые он не мог спутать ни с чем другим. Майор Блотт!

Фрост бежал вперед, перепрыгивая через трупы, куски стекла, разбитые горшки и кучи мокрой земли. От него не отставали Чалмерс, Даннер и другие полицейские.

Вот они достигли конца здания и перед ними возникла дверь, ведущая в особняк. Группа остановилась.

— Так, теперь самое главное, — повернулся к ним

Хэнк. — Делимся на две группы, одна поочередно прикрывает вторую во время маневра. Вспомните свою армейскую подготовку. Одной командую я, другой — сержант Чалмерс. Сержант, ты сейчас прикрываешь меня, а я со своими врываюсь в дом. Потом — наоборот, и так во время продвижения по всему особняку. Ясно?

— Так точно, сэр, — ответил сержант, — сейчас я разделю группу. С вами пойдет четверо, — и он назвал фамилии.

— Начинаем, — бросил Фрост, и с разгона ударил ногой по двери. Она слетела с петель и провалилась внутрь. Капитан пригнулся и во главе своей четверки бросился вперед, слыша за собой дружные очереди, а над головой — свист десятков пуль.

Военные прекратили огонь, когда увидели, что группа Фроста уже в особняке и сами ворвались в него с парадного входа под предводительством майора Блотта.