Теория сомнительная, особенно если учесть показания единственного подозреваемого по делу убийства Дрозинского. Беседа с женихом Ирины практически убедила Гурова в его невиновности. Парень не врал, это подсказывал весь накопленный опыт. По той же причине была отброшена кандидатура отца девушки. Оба они, и жених, и отец, не убийцы. Отчаявшиеся, раздавленные горем люди — да, но не убийцы. Для подтверждения невиновности жениха требуется дождаться ответа из полицейского участка того городка, где он находился в момент убийства Дрозинского, но это только вопрос времени.

Чай в чашке давно остыл. За размышлениями Гуров совсем забыл о нем. Когда стрелка часов сравнялась с цифрой «три», он поднялся, вылил недопитый чай в раковину, сполоснул чашку и отправился в спальню. Спать ему оставалось меньше четырех часов. С Крячко они условились, что Гуров заедет за ним к половине восьмого, чтобы отправиться в следственный изолятор, где содержали конкурента убитого фермера. Нарушать договоренность Лев не собирался, поэтому все вопросы пришлось отложить до следующего дня.

Станислав поджидал Гурова у подъезда своего дома. Утро было прохладным, и, одетый легко, он встретил машину Гурова с радостью.

— Наконец-то! Я уж думал, ты проспал.

— Не в моих правилах опаздывать к назначенному времени, — проворчал Лев, выруливая на дорогу.

— Намекаешь на мою непунктуальность? Твоя информация давно устарела. Вспомни, когда я последний раз приходил куда-то не вовремя? Не можешь? И не пытайся, не вспомнишь.

— Три дня назад на совещание к генералу. Явился на сорок минут позже и даже толкового оправдания придумать не смог, — улыбнулся Гуров.

— Тот случай не считается. Я был на задании, — возразил Крячко.

— Ага, на секретном. В постели главной свидетельницы, — не выдержав, рассмеялся Лев.

— Это голословное обвинение, где доказательства? — Крячко тоже развеселился. — Предъявите доказательства, товарищ следователь, тогда и поговорим.

— Ладно, кончай балагурить, — посерьезнел Гуров. — Лучше скажи, что думаешь о нашем убийце?

— Психопат.

— Обоснуй.

— Кто же еще станет колесить по области и подвешивать за ноги невинных людей, предварительно обмотав их пищевой пленкой?

— Не такие уж они и невинные, — напомнил Лев. — Фермер — мошенник, а хирург — и вовсе вымогатель, нарушал клятву Гиппократа ради наживы.

— Его вину доказать не удалось, — заметил Крячко.

— Потому что плохо искали, — возразил Гуров. — Дыма без огня не бывает. Приятель Дрозинского почти признался в том, что знал о побочном доходе хирурга.

— И за это его убили? Нет, Лева, тут что-то другое, — не согласился Станислав.

— Про послание есть какие-то мысли? — намекая на записку убийцы, спросил Гуров.

— Красивый антураж, ничего более, — неуверенно ответил Крячко.

— Не думаю. Содержание записки тщательно продумано. Обычно подобные послания оставляют с целью подчеркнуть свою индивидуальность. Чтобы никто не вздумал присвоить себе лавры. Своего рода подпись художника. Я все думал над тем, что обозначает буква. Вариантов несколько, но ни один из них мне не нравится.

— Результаты экспертизы по запискам должны прислать сегодня?

— Да, я распорядился, чтобы мне переслали копию, как только получат документ. Если выяснится, что обе записки отпечатаны на одном принтере, получим доказательство того, что у нас на руках серия.

— А в этом есть сомнения? — удивился Стас.