На другом конце линии – только прерывистое дыхание.

– Скажи, что тебе ясно, – велел Джек.

Тишина.

– Скажи, что тебе ясно, Бак, или вся Таскалуса узнает, что ты даешь и нашим, и вашим.

– Ясно, – наконец еле слышно выдавил Бак.

– Отлично, – сказал Джек и повесил трубку.

* * *

Бальярда подвел мочевой пузырь – по ноге заструилась теплая влага. Телефон смолк, и Бак бросил трубку, не в силах унять дрожь в руках. Он посмотрел на фотографии на своем столе. Фейт, его жена с двадцатилетним стажем. Сыновья, Бак-младший и Дэнни. «Что я натворил?» Бак сел, вся спина взмокла. По комнате распространился запах мочи, но он почти не обратил на это внимания – думал о своем последнем визите в бар Майкла, о молодом человеке, в чьем обществе провел целый час.

Авария. Его работа. Навалятся журналисты и следователи. Но сейчас главное – не это.

– Что я натворил? – произнес он вслух, глядя перед собой и ничего не видя.

5

Рут Энн Уилкокс сидела в комнате ожидания в отделении неотложной помощи. «Ничего, – говорила она себе, – Джинни – настоящий боец, выдержит. – Когда возникали мысли о Николь и Бобе, она заставляла себя вернуться к Джинни. – Ведь Джинни еще жива. Она будет сражаться… она не…» Две распашные двери перед ней открылись, и женщину на каталке увезли куда-то в недра отделения. Навстречу Рут Энн из дверей вышел невысокий мужчина с историей болезни в руках. Врач. Рут Энн хотела подняться, но ее словно приковало к стулу. «Она жива. Я верю, что она жива. Если он скажет мне…»

– Миз Уилкокс?

Он стоял перед ней. Зеленая одежда, в какой оперируют; снимал резиновые перчатки.

– Да.

Голос ее звучал тихо, в глазах мольба. Пусть с ней все будет хорошо. Она должна выдержать.

– Пожалуйста, идемте со мной.

Он повернулся, и она пошла следом. «Дыши», – напоминала она себе.

Прошла за ним через двери, и там врач остановился.

– Миз Уилкокс, я доктор Мерт. Ваша дочь получила в аварии множественные внутренние травмы. Мы пытались привести ее в стабильное состояние, но…

Наверное, он увидел взгляд Рут, потому что замолчал.

– Я взрослая девочка, доктор.

Она выдержала его пристальный взгляд, готовясь к тому, что предстоит услышать.

– Искренне соболезную.

6

«Господи, прости и помилуй!» – взмолился Бальярд, остановив машину перед горящим складом. Он всю ночь проездил взад-вперед по бульвару Макфарленда, зная, что должно произойти. Увидев, как над складом занимается дымок, зарулил на стоянку и выключил фары. Он знал, что выход у него только один. На крючке у Джека Уиллистоуна он будет всегда. Если Бак пригрозит расторгнуть контракт, Джек затянет ту же песню: только пикни, Фейт и пацаны узнают, чем ты занимаешься на досуге.

Бак вздохнул. Если бы только одна Фейт, он, может, еще и выдержал бы. Но парни…

Баку-младшему – шестнадцать, Дэнни – четырнадцать. Оба футболисты, у обоих девушки, в школе на хорошем счету. Их это просто убьет. Ведь дети в этом возрасте – жуткие мерзавцы. Злодеи. Парней задразнят, хоть волком вой. Ваш папочка – петух, голубой, заднепроходец.

Бак покачал головой, вытер слезы на глазах. «Нет, так их подставить я не могу. Лучше смерть, чем это».

На ватных ногах Бак вышел из машины и посмотрел на пылающий ад.