Не напоминает ли этот «живой робот» Майгеля, который не произносит ни одного слова в романе. На щеках Майгеля, пришедшего на бал, «горели пятна», будто бы он действительно был слеплен из красной глины. Слушая Воланда, он побледнел, но после приведения смертного приговора в исполнение «алая кровь брызнула у него из груди и залила крахмальную рубашку и жилет». Майгель — красный и в прямом, и в переносном смысле. Конечно, он не великан и внешне ничем не отличался от многочисленных остальных гостей-мужчин на балу, но он высок по своему положению на государственной лестнице, являясь служащим зрелищной комиссии в должности ознакомителя иностранцев с достопримечательностями столицы. В функции зрелищной комиссии входила организация гастролей Воланда в Москве. Вот барон заодно и ознакомил с чем-то кого-то, кроме Воланда и компании. Представляете, существо, лишенное речи, наказано за излишнюю разговорчивость!

Образ барона появился в третьей редакции романа (1933). Поначалу он именовался фон-Май — зеном. В шестой редакции (1938) он уже назван Майгелем, сам ничего не произносит, но Булгаков использует обороты «Майгель пробормал», «Майгель <…> сообщил». В конечном тексте писатель убрал все указания на то, что Майгель может говорить.

Ну, хорошо, Майгель — наушник и шпион. А зачем вообще пожаловал черный маг в Москву? Каковы цели Воланда и К°? Мы знаем только, что ищут они в Москве какую-то Маргариту, а зачем? Всем этим событиям есть объяснение, и мы еще поговорим об этом.

Глава 5

«…Он заслужил покой»

Отрешение Мастера от света свидетельствует о некоем грехе и связанной с ним виной перед Богом. Смысл христианского учения заключается в том, что есть Добро само по себе, Добро как бесконечный дар любви божией к людям. Нравственный подвиг христианина заключается в искании и взращивании в душе Добра как правды, искании, чтобы действительно найти ее. Создав образ Иешуа, несчастного человека, волею обстоятельств обреченного на смерть, Мастер отказался от мысли, что в христианстве смерть Иисуса понимается как осознанное стремление богочеловека утвердить в людях веру в достижимость идеального справедливого (истинного) сообщества людей. В романе Мастера один Пилат, как политик, мог представить себе это Истинное Царство — потому-то так сочувствовал он Иешуа, потому и пытался его спасти.

Искание правды всегда сопряжено со скорбью о собственной духовной нищете: мало знать, что истина скрыта от тебя, надо еще верить каждому слову Господа и неустанно избывать из собственной души ветхого человека. Изменить собственную натуру, следуя учению Христа, провозглашенному в Нагорной проповеди, — вот путь к подлинному добру, вот свет истины, и в награду — вот прекрасный мир хранящих друг друга людей.

Мастер при жизни сам не преодолел этого пути и не стал сопричастным к возрождению мира. Мало того, он не вынес хулы современных фарисеев и спрятался от людей в дом скорби. К концу жизни Мастера Провидение заботливо вернуло его к вратам Истины, но мужество и радость познания уже покинули человека. Он смирился с сумерками разума. Это и есть вина Мастера, когда живущая душа сама отказывается от любви и добра. Но «Христос прощает личные обиды» (В.С. Соловьев), оттого над домом, где страдают люди с больной душой и больным разумом, простирается защита Спасителя.

Вина Мастера перед Богом состоит в том, что он взялся перетолковывать Евангелие.

Но наступит час, будет прощен и Мастер ради великой веры в него и любви Маргариты, будет прощена и сама она, решившаяся на страшный грех ради соединения с возлюбленным, ради возвращения его к жизни среди людей.