|
Почти никакого риска. Затраты ограничены. Ведь возле «Джорджия-Пасифик» сотни акров стоят без дела. Их лет тридцать никто не обрабатывал. Думаю, мы с Беннетом сумеем построить гипсовый замок – большой и броский, но это только фасад, чтобы с шоссе было видно, – мы его под завязку забьем видеоиграми. Вдоль утесов проложим стартовую полосу, кругом ковровые дорожки, беседки и все такое. И повсюду Беннетовы вертушки. Это, знаешь ли, привлечет к нам семейные пары. Семьи – превыше всего, хотя, с точки зрения финансов, они не много стоят. Деньги пойдут с видеоигр, но мы же не хотим устроить просто аттракцион для подростков.
– Ну конечно, нет, – отозвалась Эдита. – Идем дальше. Представь себе вереницу лунок в океан. Лунки и расстояние броска разметим бейками. Тебе известно, что можно почти за бесценок скупать по клубам отжившие свое старые шары, а еще второсортные на заводе-изготовителе. Насколько я понимаю, люди готовы круглую сумму выложить, лишь бы получить корзинку шаров, которые можно просто загнать ко всем чертям в Тихий океан. Эдита радостно улыбнулась. – Да, – сказала он. – Это было бы неплохо, правда? Поле для гольфа в океане, как «Галечный пляж». Помнишь, как мы поехали по «Семнадцатимильной дороге» и заночевали в гостинице в испанском стиле? Ресторан у них был мексиканский, а еда самая худшая на свете. – По вкусу – точь-в-точь собачьи консервы. Просто черное крошево. Но с уверенностью могу сказать, это была не говядина. Идем дальше. Мы их раскрасим, я хочу сказать шары для гольфа – будем макать их сразу корзинами, а те, что похуже, отберем для дальних бросков. И клюшки купим по дешевке. Их то и дело выставляют на гаражные распродажи. Вот тут на сцену выходите вы с Сильвией. Рой уставился в пространство, будто мысленно рисовал себе королевство над океаном, сотворенное из гипса, электроники и деревянных вертушек. – Как я и говорил, – продолжал он, – видеоигры привлекут детей больше, чем гольф. Игровые автоматы покупать не обязательно, можно просто платить процент с прибыли. Дважды в неделю их приходит обслуживать мастер и мешками выгребает из них четвертаки. На юге все так делают. Была большая статья в «Форбс»… Тут в соседней комнате зазвонил телефон, и, засовывая в карман пистолет, Честертон Касалкин соскочил с кровати и открыл дверь, чтобы тоже послушать. – Кто? – услышали они вопрос миссис Лейми. Последовало краткое молчание. – Неужели тот самый Артемис Джиммерс? – сказала она с наигранным изумлением. – Ну да, разумеется, мы в мотеле. Избиваем бедного мистера Бартона, а вы как думали? Впрочем, еще можете получить его полуживого, если поторопитесь. И пожалуйста, не посылайте больше парламентеров, если не хотите лишиться и их тоже. Полагаю, я ясно дала понять, что мне срочно нужно проконсультироваться с Говардом Бар-тоном, но не с его дальними родственниками. А теперь слушайте внимательно. Как только я повешу трубку, то отошлю Бартонов отсюда на машине в сопровождении доверенного и на многое способного лица. Если хоть кто-то появится у меня на пороге – вообще кто-либо, кроме Говарда Бартона, – я позвоню в то ужасное место, куда отвезут бедных Бартонов. Подожду один гудок и повешу трубку. Этот звонок будет последним, что они услышат по ту сторону адских врат. Передайте это, пожалуйста, дочери. Никто из нас не может себе позволить хранить что-то в секрете. За этой речью последовало новое молчание. В открытую дверь Эдита увидела, как миссис Лейми прищурилась. Потом, все еще слушая, она повернулась к противоположной стене. Входная дверь открылась, вошел Горноласка с пластиковым стаканчиком и, захлопнув за собой дверь, наложил цепочку. И застыл в ожидании, когда миссис Лейми заговорит снова. |
