|
— Не было печали… — Что там? — нахмурилась Лата, подходя. — Полюбуйся. Судя по координатам, артефакт — тютелька в тютельку в этой шняге. Она проследила за моей рукой и замерла в недоумении. — Не может быть. — Может, голубушка, может. Глазам своим я стараюсь верить даже в Зоне и даже со скидкой на оптические причуды. А здесь все четко, как видишь. Никаких причуд. Перед нами шумели радиоактивные воды речки, которая в этом месте отбрасывала рукав и образовывала проточное озеро в котловане. И метка на карте полковничьего гаджета указывала в самый центр фонящей жижи. — Зашибись, — констатировала Лата, приваливаясь к крыльцу и зло сопя через фильтры маски. — Туда лезть нельзя: «тройки» хоть и хорошие костюмы, но не выдержат. — Не паникуй. Нужно для начала найти метку, — пробормотал я. — Обычно они… в общем, вроде подсказок. — Какую метку? — Восьмерка, опрокинутая набок, или символ бесконечности — как тебе больше нравится. Черной краской нарисована. Ищи, чего уставилась? Лата хмыкнула, но возражать не стала. Мы начали исследовать двор и примыкающие постройки метр за метром. Я аккуратно обошел озеро и приблизился к поленнице. Точнее, к тому, что когда-то было поленницей. Теперь дрова валялись бесформенной кучей, скособоченной в сторону кустарной душевой кабинки с черным баком на крыше. Я перебрал деревяшки, одну за другой бросая в сторону. На них ничего не было. Присмотрелся к стенкам душа из гофрированного пластика — тоже ни намека. Чтобы закончить с изучением этой части палисадника, мне пришлось вскарабкаться по хлипкой лестнице на крышу и, рискуя свалиться вместе со всей подгнившей конструкцией, осмотреть бак для нагрева воды. На глянцевитой чернильной краске можно было запросто не заметить знака, поэтому я с особой тщательностью прошелся по каждому сантиметру. Шиш. Так или иначе, нужно было продолжать поиски. Я приложил ладонь козырьком ко лбу, прикрывая глаза от солнца, проглянувшего сквозь сгрудившиеся возле горизонта тучи. Оглядел двор, примечая места, где еще мог бы притаиться символ. Крыльцо, которым сейчас занималась Лата, водосточная труба, крыша сарая, алюминиевый скелет теплицы, стол с переломленной пополам скамьей, колодец. Демоны Зоны! Да тут можно целую вечность лазить в поисках долбаной подсказки… Хрясть. Лата провалилась под крыльцо так неожиданно, что даже вскрикнуть не успела. Гнилые доски не выдержали, и девушка мигом скрылась в полости фундамента вместе с оружием и рюкзаком. Несколько щепок взметнулись над образовавшейся дырой, мелькнув в косых солнечных лучах, а лежавшие на ступеньке гвозди и осколки черепицы посыпались следом за Латой. Не успел я толком испугаться за нерасторопную дуреху, как из пролома послышалась возня и бормотание, щедро сдобренные отборным матом. — Кости не переломала? — поинтересовался я, спрыгивая с душевой кабинки. — Вроде нет, — откликнулась она. — Здесь, кажется, есть проход… Постой-ка… Как, ты сказал, должна выглядеть метка? — Восьмерка или символ бесконечности. |
