|
То здесь, то там появлялись маленькие хижины, восстанавливалирь старые пагоды и башни. Ну, вы знаете эти древние восточные храмы — колокольчики, танцы, музыка и молитвы. Я никогда не спрашивал Хани, что она собирается делать с деньгами, которых хватит для содержания ее самой и большой семьи. Интересно, выйдет ли она замуж, будет ли избранник этой девушки, живя в тени ее богатства, потакать всем ее прихотям, выполнять любой каприз? Да нет, это глупо. А вот посмотреть бы на постаревшую Хани в окружении детей родственников, затем их внуков, внуков ее друзей детства… Я протянул ей руку: — Спасибо тебе за то, что столько лет ты была рядом со мной. Я буду их помнить. — Это прозвучало несколько фальшиво и натянуто, заученно, может, немного глупо. Женщина несколько секунд смотрела на мою руку, затем подняла на меня глаза. Потом отвернулась, поправила свою маленькую сумочку, поднялась по трапу и… исчезла… А, ну ее к черту. Взяв себя в руки, я повернулся и направился к ожидавшей меня машине. Когда раздался грохот и земля под ногами задрожала, я обернулся, прикрыл рукой глаза и посмотрел на поднимающийся в небо корабль, чье серебряное покрытие сверкало в лучах солнца, взбирающегося в золотисто-коричневое и пыльное небо. Вскоре гром прекратился. Я немнрго посидел в машине. Других мыслей, кроме как о тысяче ночей, проведенных с Хани, не было. Но вскоре они потихоньку должны были кануть в небытие. Затем из нагрудного кармана я вытащил телефонную трубку — новая претендентка на место убывшей уже пришла вчера и ожидала меня в бараках для наложниц. На небольшом листе бумаги было написано се имя — Сара Морган, семнадцать лет от роду. Включив зажигание, я выжал сцепление и тронулся в путь. ГЛАВА 18 Время шло, и вот я уже стоял на вершине трапа корабля, держа Сару за руку, глядя на раскинувшуюся внизу чужеземную красоту, красоту, что заставила меня вспомнить слова Олдрина[Американский астронавт — участник первой лунной экспедиции на «Аполлоне 11» в 1969 г. ], прогулявшегося както по старой серой Луне: «Какое великолепное заброшенное место!» Из космоса планета хруффов не походила ни на один из обитаемых миров, которые мне довелось когда-либо видеть. Чистая безоблачная атмосфера, широкие просторы, возвышенности, перемежающиеся с горными пиками. Вдоль экватора тянулись зеленые моря, вода собиралась в маленькие ущелья, между которыми находились равнины. Огромные серые континенты представлялись ничем иным, как безжизненными плато. Карсваао казался раем по сравнению с этим миром. Я взглянул на Сару, безмолвно стоящую рядом со мной. Широко открыв глаза и рот, она впитывала в себя увиденное, удивленная, как может существовать такая пустынная красота. Вдали виднелись темные скалы, обнаженные, поражающие своим совершенством на фоне безоблачного, кобальтово-синего неба. Хруффское солнце казалось не более чем яркой вспышкой в огромном пространстве над нашими головами. Земля между нами и горами, казавшаяся безжизненной, была изрезана. старыми лощинами. С северо-востока дул мягкий, прохладный ветерок, овевая наши лица, неся с собой слабый запах костра, огня, горящих поленьев и чуждых человеческому обонянию ароматов. Мы стояли у двери корабля. Сара смотрела на меня восторженно блестящими глазами, в которых читалось удовольствие: — Каждая новая планета вызывает у меня восхищение и удивление! Я кивнул, прекрасно понимая, о чем она говорит. Мы, все еще держась за руки, спустились по трапу и направились к краю поля, где пара серых хруффов загружала контейнеры в грузовик размером с ноев ковчег, а коробки в их ручищах были размером с дом. |
