А что прикажете делать мне, когда воображение подкидывает разные вещи, от которых ревность внутри принимается грызть внутренности?

— Есть идея.

Я не сразу услышал эту фразу от Марка. Лишь когда он хлопнул меня по плечу и практически рявкнул:

— Очнись, ревнивый придурок?

У меня на лице написано что ли?

— Сам заткнись.

— О, реакция есть, значит есть и надежда, что мои слова до тебя дойдут.

— Да говори уже. — я посмотрел на свой стакан и отодвинул его в сторону.

Алкоголя не хотелось. Он не вставлял, он отталкивал от себя. Хотелось вернуть все на пару часов назад, прикусить язык и не давать Крис повода — вот так сбежать.

Ладно, сначала разберемся с Никой. Вот уж кто заслуживал взбучки, пусть даже и моральной. Откуда в ней скопилось все это?

Одновременно я слушал Марка. Сначала довольно скептически отнесся к его предложению, но затем… затем оно мне понравилось. Наверное, с Никой это был единственный выход. По-хорошему она не понимала, по-лохому не хотели мы. Оставался третий вариант: по-циничному.

— Материалы я найду. — сообщил задумчиво. — Но надо как-то мать изолировать. Она не даст такое с Никой вытворять. С нее станется вызывать полицию.

— Мать не проблема. — махнул рукой Марк. — Сейчас мы с тобой забронируем один спа-салон на пару-тройку часиков. И вручим ей якобы подарочный сертификат. Это я беру на себя. А ты займись материалами. Тебе времени сколько надо?

— Ну… думаю за час управлюсь. Заодно узнаю, когда Ника будет дома.

Ника дома оказалась следующим утром. К тому времени план у нас был готов, все актеры на местах. В одиннадцать утра, мать убежала в спа-салон, приятно удивленная моим подарком, который я вручил ей вечером. Мы же с Марком дождались ее ухода и пробрались в подъезд. В сумке у меня лежало то, что мы хотели показать Нике.

Наглая сестренка открыла дверь, даже не посмотрев в глазок. Ника явно наслаждалась отсутствием мамы: в квартире все гремело от музыки, в руках у сестры была пачка с чипсами и кола.

— Че надо?

— Тебя. — коротко сообщил, запихивая сестру обратно в квартиру. С трудом удержался от подзатыльника, вместо этого улыбнулся так, что Ника поняла: сейчас ей будет плохо. Тем более следом за мной вошел Марк, примерно с таким же выражением лица.

— Моя дорогая кузии-и-ина, — а голосу у него ну просто как у классического злодея. — Тебе говорили не перебегать дорогу личной жизни больших дядей?

— Эй, вы чего? — Ника еще пыталась бравировать, хотя взгляд забегал туда-сюда. — Сейчас орать начну!

— Начинай. — кивнул я. — Утро, рабочий день, мы вот только вместо того, чтобы зарабатывать, стоим тут и хотим тебе кое-что показать. Думаю, на твои вопли никто не выйдет. Знаешь почему? Потому, дорогая, что тебя тут терпеть не могут за наглость и хамство. А если даже придут разбираться, я скажу, что просто ругаю тебя за поведение. Уверен, меня еще и поддержат.

— А-а-а-а-а! — тут же заверещала Ника. — Насилую-ю-ю-юют!

Тут она осеклась, так как заметила как Марк с довольным видом снимает ее на камеру.

— Давай, давай, — подбодрил ее, — взял с тебя пример и все фиксирую. Чтобы, так сказать, не было неожиданностей. Так вот, господа зрители, если что, эта маленькая нахалка решила, что можно шантажировать взрослых людей их личной жизнью. Причем взрослые люди не делали ничего ужасного, они просто встречались друг с другом. Но малолетняя нахалка думала, что можно взять их на понт.