— Как вы себя чувствуете?

Эльба не ответила. Она продолжала следить за горизонтом, будто высматривая кого-то. Но кого? Вольфман не знал. Знала лишь Эльба. После произошедшего в лагере она не разговаривала. Наверное, до сих пор не могла принять смерть брата. Говорили, в лагере находилась и ее младшая сестра, но стражи не нашли ее тела.

— Мы отправили весть вашему отцу, прочистив горло, сообщил Вольфман. Он стал рядом с девушкой и облокотился ладонями о каменный выступ. Голова у него внезапно закружилась, как всегда не вовремя, и юноша отвернулся, чтобы крепко зажмуриться.

Эльба искоса взглянула на него.

— Как только Атолл Полуночный даст ответ, продолжил мужчина и обернулся, я сразу же сообщу. Вы всегда можете прийти ко мне, если вам что-то понадобится. Эльба, всегда, вы понимаете? Вы не гостья.

«Пленница?», вдруг подумала девушка, но промолчала.

— Это ваш дом.

— У меня больше нет дома.

— Значит, будет.

Молодой король говорил уверенно. Эльбе хотелось ему верить, но в груди было так невероятно больно, что сил на надежду попросту не осталось. Девушка держалась, она не позволяла себе шагнуть в пропасть, манящую перед глазами, но как же велик был соблазн. У нее остались лишь воспоминания о брате, который лежал в луже собственной крови. У нее остались лишь воспоминания о крике младшей сестры, исчезающей за шторой шатра. У нее остались только мысли, и эти мысли снедали и горели, раздирали на куски, словно голодные псы. Снова и снова. Снова и снова.

— Знаешь, я не хочу, чтобы между нами была только политика, внезапно признался Вольфман, и молодые люди посмотрели друг другу в глаза. Тебе… или вам? Пусть будет тебе, Эльба, тебе, наверное, страшно. Мне тоже. Но так нужно.

Эльба не спорила. Теперь у нее не было выбора. Она обязана была стоять здесь, ведь Фьорд умер за идею воссоединения Эридана и Вудстоуна, он умер, чтобы она оказалась в объятиях чужого человека и восстановила справедливость на землях Калахара.

Н еожиданно Вольфман начал кашлять, он прикрыл ладонью рот, отстранился и тихо выругался, почувствовав, как отекли ноги. Молодой король не должен был акцентировать внимание на своих слабостях, Эльба не должна была видеть его таким, но приступы редко спрашивали разрешения, прежде чем накинуться на юношу, будто тайфун. Он покачнулся назад, ударился спиной о деревянный столб балдахина и зажмурился.

Пожалуй, только сейчас Эльба заметила, насколько бледен был будущий муж. Синие овалы пылали под глазами. На лбу блеснула испарина. Девушка шагнула вперед и ахнула:

— Что с вами?

— Это… Вольфман нервно кивнул, со мной такое случается.

— Ваша кожа бледная. А глаза…

— Я тебя пугаю?

Эльба еще раз осмотрела юное лицо короля, атласный, красный костюм и золотистое сердце, вышитое на груди сверкающими нитями, его худоватые плечи и взмокшие от пота волосы цвета пшеницы. Девушка расправила плечи.

— Нет.

— Я не смогу унять твою боль, внезапно отрезал король и отстранился от столба. Он вытер пальцами подбородок, потом смахнул капли со лба. Но я попробую защитить тебя от появления новой. Мне нужно… Вольфман уязвлено запнулся. Он посмотрел на Эльбу огромными, светло-зелеными глазами и шагнул вперед. Нужно лишь, чтобы ты была на моей стороне. Наши народы должны объединиться, должны свергнуть Алмана с трона! И мы с тобой обязаны идти рука об руку, как союзники, а не враги.