— Извини, Харкер, — сказала я. — Я не встречаюсь с людьми, которые пытались меня убить.

Он нахмурился.

— Ты бы пережила Нектар.

Он все еще твердил об этом? Конечно, он же не верил, что я могла пережить дозу чистого Нектара? Он врал сам себе. Возможно, это помогало ему примириться с содеянным.

— Ты пережила Яд, — сказал он.

Я удивленно уставилась на него. Он лишь пожал плечами.

— Я слышу о том, о сем.

— Ты слышишь очень многое для мужчины в тюрьме.

Он выглядел хорошо, подтянуто. У него не было того изможденного вида страданий, пыток или пребывания в тюрьме Легиона несколько месяцев. Я невольно задалась вопросом, заглядывали ли к нему Дознаватели. Никс призналась, что у нее нет против него ничего существенного. Все, что у нее было — это убийство Харкером того, кого Легион хотел допросить — и ее подозрения, что он затеял нечто большее.

Мы с Неро не могли сказать Первому Ангелу правду о том, что произошло, что Харкер пытался напоить меня чистым Нектаром. Если бы мы рассказали об этом, Легион узнал бы о моем брате — а мы пытались держать Зейна подальше от них. То, что мы делали — скрывали могущественного телепата от Легиона — можно считать изменой.

Я подозревала, что пребывание Харкера в тюрьме больше напоминало каникулы, а не заточение. Он, наверное, провел эти дни, лежа и читая книги, или тренируясь в дорогих спортзалах. Самое крупное наказание для него заключалось в том, что он хотел быть на свободе, наращивать свою магию, идти к своей цели. А вместо этого он провел почти полгода, погрязнув во всей бюрократии, какую только сумела найти Никс.

— Что я могу сказать? У меня было много посетителей, — сказал Харкер, легко пожимая плечами.

— Я слышала, у тебя были кое-какие божественные посетители.

Мои слова шокировали его и на несколько секунд лишили дара речи, но он быстро собрался.

— Ты пытаешься обманом выведать что-то.

Я наградила его самой невинной улыбкой.

— Я бы никогда не сделала ничего столь дьявольского.

— Еще как сделала бы. Иногда я не знаю, что в тебе больше — невинности или порока.

— И того, и другого.

Он рассмеялся.

— Ага. Думаю, в этом ты права.

Неро не отводил взгляда от дороги, но я не сомневалась, что он наблюдал за нашей беседой. Харкер был забавным. Было бы здорово иметь его в качестве приятеля, как Нериссу или Айви. Но взгляд, который на меня бросил Неро, напоминал, что я должна быть осторожнее с Харкером, как и с Джейсом. Неро был моей связью с реальностью, противоположностью моей привычки пытаться спасти людей от них самих. Я хотела видеть в Харкере лишь лучшее — добро, веселье — но я не должна забывать, что он служит богу. И что этот бог пытается найти Зейна, чтобы заставить моего брата служить ему. Вопрос в том, отказался ли тот бог от работы с Харкером, когда ему не удалось заставить меня выпить чистый Нектар.

— Мы приближаемся, — объявил Неро, подвозя нас к стене.

Солдаты, стоявшие там, поспешили, открыть ворота, и мы выехали в обширную тундру. Все вокруг в пределах видимости было белоснежным. Солнечный свет отражался от крошечных кристаллов гладкого белого покрывала льда, укрывавшего земли. Это замерзшее место не должно было существовать так близко к пустыне и горному хребту бурлящих вулканов, но я перестала ставить магию под вопрос. В конце концов, я недавно испытала опаляющую жару посреди зимы. Магия изменяла вещи. Из-за этого многие ужасные, невероятные вещи становились возможными.