– Я не хотел бы вмешиваться, – сказал Джейме, – но, возможно, Трезубец – не самая безопасная для нас дорога.

– Вот и я говорю, – согласился хозяин. – Если вы даже Олений остров минуете, не встретившись с лордом Бериком и его жрецом, остается еще Рубиновый брод. По моим последним сведениям, его держат волки лорда‑пиявки, но эта новость уже устарела. Может, теперь там снова львы, или лорд Берик, или кто угодно.

– А может, и никого нет, – вставила Бриенна.

– Если миледи хочет рискнуть головой, чтобы в этом убедиться, я ей мешать не стану… только на вашем месте я бросил бы реку и двигался по суше. Если держаться подальше от больших дорог и прятаться под деревьями ночью… я, конечно, вам все равно не завидую, но авось и проскочите.

Женщина засомневалась.

– Нам понадобятся лошади.

– Они тут есть, – заметил Джейме. – Одну я точно слышал.

– Есть, – согласился хозяин. – Как раз три, будто нарочно, да только они не продаются.

– Еще бы, – не сдержал смеха Джейме. – Но все равно покажи их нам.

Бриенна нахмурилась, но рябой выдержал ее взгляд, не мигая.

– Показывай, – неохотно подтвердила она, и все встали из‑за стола.

Конюшню, судя по запаху, давно уже не чистили. Кучи соломы и навоза, над которыми роились жирные черные мухи, высились повсюду, хотя лошадей было только три: бурый крестьянский коняга, древний белый мерин, слепой на один глаз, и резвая верховая кобылка, серая в яблоках.

– Не продаются ни за какие деньги, – объявил их предполагаемый владелец. – Бурый уже стоял здесь, когда мы с женой пришли, как и тот, которого вы нынче съели, белый сам пришел как‑то ночью, а кобылку мальчик поймал – она бегала на воле, под седлом и в уздечке. Сейчас покажу.

Седло, украшенное серебром, было когда‑то расписано в розовую и черную клетку, но краска почти вся стерлась. Джейме не помнил, чьи это цвета, но пятна крови узнал без труда.

– Ну, хозяин нескоро за ней явится. – Он осмотрел ноги кобылы и пересчитал зубы у мерина. – Дай ему золотой за серую вместе с седлом, – посоветовал он Бриенне, – серебряного оленя за плуговую лошадь, а за мерина еще и приплатить бы полагалось.

– Не отзывайтесь с таким пренебрежением о вашей лошади, сир. – Женщина раскрыла кошелек, который дала ей леди Кейтилин, и достала три золотых. – Даю тебе дракона за каждую.

Рябой заморгал и протянул руку к золоту, но тут же убрал ее.

– Не знаю, право. На золотого дракона верхом не сядешь, если понадобится уехать, и не съешь его, если голод настанет.

– Можешь взять в придачу нашу лодку, – сказала женщина. – Будешь плавать на ней вверх или вниз, куда захочешь.

– Дайте‑ка попробовать это золото на вкус. – Он прикусил каждую из монет. – Гм. Настоящее вроде бы. Значит, три дракона и лодка?

– Он тебя грабит, женщина, – беззлобно заметил Джейме.

– Нам понадобится еще и провизия, – сказала она, пропустив это мимо ушей. – Сколько сможешь дать.

– Есть лепешки. – Он зажал золотые в кулаке и потряс, блаженно улыбаясь их звону. – И копченая рыба, но за нее придется заплатить серебром. Постели у меня тоже не даровые – вы ведь, поди, на ночь захотите остаться.

– Нет, – тут же отрезала Бриенна.

– Женщина, – нахмурился хозяин, – ведь не поедете же вы ночью по чужой местности, да еще на незнакомых лошадях.