Сейчас ей было абсолютно ясно, что с Рейнером у нее не могло быть никакого будущего. Ему не нужны ни жена, ни дом, ни вся та ответственность, которую налагает на человека семейная жизнь. Все это у него уже было, и он не смог справиться с этим. Рейнер говорил Терезе то, что она хотела услышать, для того чтобы уложить ее в постель. А когда она заупрямилась, быстро нашел утешение в другом месте. И все знали об этом, кроме нее.

Тереза должна была бы рыдать сейчас безутешными слезами над крушением своих надежд, но она испытывала лишь сожаление, что потратила на Рейнера столько времени и эмоций.

И в то же время ее, возможно, ожидала действительно настоящая душевная драма. Разобравшись со своими чувствами к Рейнеру, Тереза смогла увидеть свое отношение к Уолтеру в истинном свете. И правда, которая ей открылась, испугала ее.

Это уже было не преходящее увлечение или влюбленность, а острейшая, насущная потребность, которая жгла изнутри и могла спалить дотла. Это была нежность, которая могла залечить любую рану и возродить к жизни. Уолтер был нужен Терезе весь, без остатка, - как друг, как любовник, как отец ее детей. Она хотела делить с ним радости и горе, покой и страсть, быть для него той единственной, которая могла дарить ему счастье.

И от этой правды Тереза не могла никуда скрыться, поэтому и цеплялась за Рейнера, надеясь таким образом заглушить веление своего сердца.

Я нашла свое место в жизни, подумала Тереза, оно рядом с Уолтером. Только я не нужна ему, и мне придется носить эту боль в своем сердце до конца моей жизни. Единственное, что он предложил мне, это провести с ним несколько часов в гостиничном номере. А когда получил отказ, мы снова стали чужими, если не врагами.

Терезе было очень тяжело переносить холодное безразличие Уолтера. Она бы даже согласилась на презрение и враждебность, которые он проявлял к ней в начале их знакомства, но только не на эту его ледяную учтивость.

Пройдет время, и боль уйдет, утешала себя Тереза в ночной тишине комнаты. Но перед этим мне предстоит провести много долгих дней одиночества.

- Не рассчитывай, что в отсутствие Уолтера ты будешь бездельничать! - с нескрываемой враждебностью заявила Верджи, встретив Терезу в приемной в понедельник утром.

- Что это с ней? - спросила Тереза у Эвелин, когда Верджи ушла. - Я сделала что-то не так?

- Не-а. Просто Верджи нравятся только дурочки, потому что на их фоне она выглядит умнее. Она вела себя точно так же и с Одри. - Эвелин помедлила, потом сказала: - Кроме того, Верджи ревнует. Она всегда была неравнодушна к Уолтеру и, когда Одри ушла в декрет, рассчитывала занять ее место.

- А Уолтер знает об этом?

- Обычно проницательность ему не изменяет. Может, поэтому Верджи до сих пор сидит в канцелярии. На кой черт ему помощница, которая млеет от него?

- О, понятно, - сказала Тереза бесцветным голосом.

Теперь ей стало ясно, почему Уолтер так холодно держался с ней. Он, должно быть, знает меня гораздо лучше меня самой, с грустью подумала Тереза. Но сколько времени я выдержу? Наверное, стоит покончить с этим, и чем скорее, тем лучше.

Неделю она провела в тяжелых раздумьях, но так и не решила, что будет для нее наименее болезненным - продолжать работать у Уолтера или уйти, чтобы больше никогда не видеть его, кроме как на экране телевизора.

На память ей пришла надпись на солнечных часах на поляне - "Время укрепляет дружбу, но ослабляет любовь". Тереза очень надеялась, что это правда.

Более длинной недели в своей жизни она не могла припомнить. Тереза бралась то за одно, то за другое, но сердце ее и мысли находились за сотни миль от Нью-Йорка - в Техасе.

Тереза думала, что Уолтер, наверное, взял с собой красивую блондинку, с которой был в ресторане. На ее взгляд, они очень подходили друг к другу оба эффектные, уверенные в себе и принадлежащие к одному миру.