- Это он вас ко мне послал? – противно щелкая суставами пальцев и тараща на меня маленькие водянисто-серые глазки, спросила она. – Так вот, скажите ему…

- Брянцева убили, - перебила я. – Две недели назад.

- Вот ка-ак… - протянула Тамара и сразу словно сникла. – И кто же?

- Не представляю.

- Вы из милиции?

Соблазн повторить фокус с удостоверением был, безусловно, велик, но я не рискнула. А если бы Котова не удовлетворилась взмахом издали красными корочками и попросила посмотреть?

- Я из частного детективного агентства.

- И чем я могу помочь? – она продолжала хрустеть пальцами, от чего мне вдруг захотелось запустить в нее чайником.

- Чем-нибудь.

- Надеюсь, у вас нет с собой диктофона? Впрочем, магнитофонная запись не является доказательством для суда. Я понимаю, то, что я вам скажу, не в мою пользу, но вы ведь все равно узнаете. Так что лучше я сама. Дело в том, что Брянцев меня шантажировал.

Господи, неужели этот паук ни с кем не мог расстаться по-человечески?! Теперь понимаю, откуда такие дорогие костюмы при более чем скромной должности.

- Чем, если не секрет?

- Ну… Шесть лет назад у меня были кое-какие проблемы. С наркотиками. Отец умирал от рака и… Я брала из аптеки и попалась, - Котова говорила через силу, кусая губы. - В общем, дело заводить не стали, просто уволили. Но если бы это выплыло сейчас… Сейчас, знаете ли, для стоматолога не так-то просто найти хорошую работу, тем более без рекомендации.

- А как Брянцев узнал об этом?

- Не представляю. Мой бывший начальник обещал никому не рассказывать. К тому же он уже умер.

- Он, Брянцев, я имею в виду, требовал у вас денег?

- А что же он еще мог требовать? – криво усмехнулась Тамара. – Четыреста долларов ежемесячно. Я, конечно, нормально зарабатываю, но это все-таки для меня немало. Если учесть маму-инвалида и сестру, которая не работает и воспитывает ребенка без мужа. Черт! – она с силой стукнула себя кулаком по колену и поморщилась от боли. – Вроде, радоваться надо, избавилась, но если меня начнут подозревать? Когда, вы говорите, его убили?

- Вечером 16 июня.

- 16-ого? Это был понедельник? Ну вот, замечательно! Я была дома. Одна. У меня была смена с утра, пришла домой часа в два и больше никуда не выходила.

- А мама, сестра?

- Они на даче.

- А как вы с ним познакомились?

- Как? Обычно. Он пришел зубы лечить. Раз пришел, два пришел, цветочек принес, в кафе пригласил. Много ли бабе в тридцать шесть лет надо?

Я подумала, что мне подобного даже через год будет маловато. Видимо, это было написано у меня на лице, потому что Тамара глубоко и шумно вздохнула:

- Вам этого не понять. А я, как дура, в восемнадцать замуж выскочила, а в двадцать развелась. И все, привет. С такой внешностью…

Ничего такого особо страшного я в ее внешности не находила, скорее всего обычный комплекс неполноценности. Ну, худая, ну высокая. Так многие об этом только и мечтают. Любая одежда сидит, как влитая. Это я вечно не могу ничего купить толком, все подгонять приходится. В профиль Тамара немного была похожа на лошадку, но все равно, видела бы она Инну Замшину! Похоже, Вовка был всеяден.

Я не стала утешать Тамару тем, что вообще ни разу не была замужем, и тем более не стала говорить, что тоже имею к Вове Брянцеву некоторое отношение. Хотя интересно, что бы она на это сказала?

Администратор Нина сидела за стойкой и разговаривала по телефону. Похоже, ее улыбка включалась автоматически как реакция на клиента, неважно – реального или потенциального, видимого или невидимого. Она перечисляла оказываемые клиникой услуги и цены на них, улыбаясь так широко, что это пагубно сказывалось на дикции.