– В самом деле?

Я вздохнула и крутанула бедрами, пытаясь усилить трение.

Он зарычал, не отрываясь от моей груди.

– Это тело принадлежит мне.

Он жадно втянул сосок в рот, отчего мое тело пронзил разряд наслаждения, а киска увлажнилась до невозможности. Его губы скользнули по коже, под которой лихорадочно билось мое сердце.

– Это сердце принадлежит мне.

Он лизал и целовал кожу, а затем сцепил руки у меня на затылке. Его губы нависли над моими.

– Эта любовь принадлежит нам.

Он подкрепил это заявление глубоким, крышесносным, умопомрачительным поцелуем.

Уэстон был прав. Эта любовь принадлежала нам, и в течение следующего часа он наглядно демонстрировал, как именно она выглядит, так что я теряла разум снова и снова.

***

Я наблюдала за тем, как Уэс спит и дышит во сне после наших занятий любовью. Никогда бы не подумала, что просто глядя на то, как мой любимый мужчина спит, дышит и просто находится рядом, я почувствую такой душевный покой – но так и было. Уэс точно удивил меня до чертиков, когда я проснулась и обнаружила, что он спит, свернувшись у меня за спиной. И все же, проводя пальцами по его волосам, я до сих пор с трудом могла поверить, что он в безопасности, целый и почти невредимый, дома. Конечно, слегка потрепанный, но живой и спящий рядом со мной.

Внезапно дверь спальни распахнулась, и вошла Джуди. Ее взгляд остановился на мне, а затем на Уэсе. Стопка чистого белья закачалась у нее в руках, и старушка громко ахнула. Я улыбнулась. Лицо Джуди просияло, щеки мило зарозовели. Она поспешно положила полотенца и простыни у комода, развернулась и вышла из комнаты.

Я потихоньку выбралась из кровати, натянула на себя белую футболку Уэса и вдохнула исходящий от нее запах. Потом на цыпочках вышла из комнаты и отправилась на кухню, где Джуди вытаскивала из шкафа коробки с припасами. Когда она поставила на стол смесь для блинчиков, я заметила, что ее руки дрожат.

– Джуди?

Я обошла стол, и она замерла, опустив плечи. Затем порывисто обернулась и заключила меня в могучие объятия.

– Мой сынок дома. Слава Господу Богу.

Она то плакала, то смеялась, пока я прижимала ее к груди.

– Теперь мы можем стать настоящей семьей.

И снова оно. Это слово, которое начало значить для меня больше всех других.

– Если все будет так, как хочет Уэс, это случится скорее раньше, чем позже.

Джуди сделала шаг назад, держа меня за предплечья. Сморщив лоб, она склонила голову к плечу.

– В смысле? Он что, попросил тебя?..

Вскинув тонкую руку ко рту, она уставилась на меня во все глаза.

– Вот чертенок, – с восторгом и удивлением выдохнула она.

– Он не просил меня выйти за него замуж.

Джуди нахмурилась и подбоченилась.

– Что?

Я покачала головой, взглянула ей в глаза и сказала то, что она хотела услышать.

– Он сказал, что женится на мне.

Женщина, посвятившая заботам о нем больше времени, чем любой другой человек – не считая разве что родной матери, ухмыльнулась.

– Я тебе говорила: когда Уэс твердо решает добиться чего-то, он всегда получает то, чего хочет.

Развернувшись, она сняла с полки сито, сковородки и прочую необходимую ей кухонную утварь.

– Что вы делаете?

Я взглянула на часы. Время перевалило за полдень.

– Готовлю вам двоим невероятный завтрак в честь возвращения домой, птичка моя.

Ну разумеется. Уж кто-кто, а Джуди всегда была готова выразить свою радость, любовно приготовив целую кучу вкусняшек. И я намеревалась съесть все до кусочка. Мой желудок начал урчать уже от одной мысли о домашней еде.