– Ого, ну все равно это нереально круто. Я вижу, как много ты значишь для Антона.

Хизер покраснела и потупилась, пожав плечами.

– Возможно, ты видишь то, чего нет.

Нахмурившись, я остановила блондинку, сжав ее локоть. Антон и Мария уже подходили к лифту.

– Идете? – окликнул нас Антон, придерживая дверь.

– Дашь нам минутку? – спросила я.

– Ну ла-адно, – согласился он и продолжил болтать с Марией на своем родном языке.

– Знаешь, что тебя выдает? Теперь, когда Мария здесь, ты ведешь себя странно.

Хизер прикусила нижнюю губу и прислонилась к противоположной стене.

– После приезда Марии все идеи и концепции, которые я разработала, будут отправлены в мусор. Прошлого хореографа я убедила добавить в постановку несколько моих новых задумок, но сейчас…

Она резко замолчала. Разочарование так и сочилось из каждой ее фразы, словно вода из ржавого и протекающего крана.

– А к Антону ты подходила со своими идеями? – спросила я.

Она яростно тряхнула головой.

– Нет, он все равно не стал бы меня слушать. А теперь, когда она здесь, все будут в рот ей заглядывать.

Я передернулась.

– Но мне казалось, ты сама хотела, чтобы она приехала. Ты чуть не приплясывала от желания поскорей ей позвонить и привезти сюда.

– Потому что она лучшая. А Антон заслуживает самого лучшего.

Сцепив пальцы замком, я некоторое время обдумывала ее слова. Может, тут дело было в чем-то большем, чего Хизер не желала признать?

– Ты влюблена в Антона?

Вопрос сорвался с моих губ, прежде чем я успела как-то его подсластить или придумать что-нибудь поделикатней.

Хизер выпучила глаза и согнулась пополам, упершись руками в колени. Сначала по ее телу прошло что-то вроде судороги, а затем, когда девушка выпрямилась, из ее легких вырвался раскат громового хохота. Из глаз Хизер брызнули слезы, щеки покраснели, и она буквально захрюкала от смеха.

Судя по всему, моя догадка была очень далека от истины.

– Похоже, это значит «нет»? – поинтересовалась я.

– Извини, но нет.

Она вытерла катившиеся по щекам слезы и вдохнула всей грудью.

– Милая, я никогда на него не позарюсь. Я хочу быть с мужчиной, для которого стану единственной, а не одной из многих.

Тут она громко фыркнула.

– Нам обеим отлично известно, что Антон готов любить всех, но не привязан ни к кому.

«Готов любить всех, но не привязан ни к кому». Ничего точней в последнее время не слышала. Антон не был похож на того, кто собирается остепениться и навеки связать себя с одной женщиной.

– Тогда почему ты не можешь поговорить с ним?

– Не знаю. Каждый раз, когда я поднимаю тему художественного руководства в каком-либо из его проектов, он отмалчивается и не дает мне высказаться. Я сейчас нахожусь на том этапе карьеры, Миа, когда надо либо расти в должности, либо менять место работы.

Я кивнула.

– Так что же ты собираешься делать?

– Ну, между нами… – она оглядела коридор, проверяя, нет ли непрошеных слушателей, – со мной связался агент другой музыкальной группы. Тот, кто согласен взять меня на роль художественного руководителя, подчиняющегося непосредственно ему.