«Опасно идти по тропе, — подумала девочка. — Здесь звери ходят на водопой. Правда, ночь прошла, а днём редкий зверь отправится к реке. И потом, крупного зверя я обязательно услышу или почувствую по дрожанию земли. Если что, мы успеем свернуть или взобраться по лианам на дерево!»

Прошедшая ночь убедила маленькую амазонку в отваге Патрокла. Он не только не проявил испуга во время нападения карликов, но и сам сумел отбиться от одного из них — во всяком случае, уродцу как следует попало. И сейчас мальчик и не думал ныть — он был готов к новому трудному пути. В нём текла кровь сразу двух великих героев, и его душа не ведала страха. Но всё же ему было только два с половиной года, и он пока что не мог долго ходить, не испытывая усталости. Примерно через час ножки мальчика стали заплетаться. Он, как и Авлона, был обут в кожаные чулки, но сандалий поверх них не носил — во время долгих переходов взрослые несли его на себе, и у него не было надобности в сандалиях: на стоянках, там, где земля была мягкой и в траве не могли прятаться змеи, он бегал просто босиком. Сейчас же чулки без твёрдой подошвы оказались неудобны: вот уже несколько раз малыш споткнулся, наступив на что-то твёрдое и, видимо, причинив себе боль. Он не жаловался, только кусал губки и всё чаще шмыгал носом.

Авлона это видела. Что делать? Взять его на плечи? Свод троны для этого слишком низок, ветви и лианы станут задевать ребёнка, мешать им идти. Подхватить в охапку? Но в этом случае у неё будут заняты руки, и она не сумеет защищаться, если на них внезапно кто-то нападёт...

Девочка остановилась.

— Вот что, Патрокл, — проговорила она, усаживая мальчика на выступающий из земли корень и садясь напротив, прямо на землю. — Ты вырос уже большой, пора тебе носить сандалии. Я надену на тебя свои, хорошо? У тебя нога уже почти такая же, как у меня.

Говоря это, она поспешно расшнуровывала свои боевые сандалии.

— А ты? — спросил малыш.

— Я умею ходить просто босиком. Нас этому учат.

— Маму и тебя?

— Да. Всех амазонок. Потом мы и тебя научим. А в сандалиях ты сможешь быстрее идти. Ты не очень устал?

— Не! — мальчик помотал головкой, окружённой густым чертам облаком кудрявых Ахилловых волос. — Токо чу-туть! А мы будем затлакать?

Маленькая амазонка вздохнула. Есть хотелось и ей.

— Сегодня мы не будем завтракать, Патрокл. Придётся потерпеть. Вот, когда придём к горам, то пообедаем. Я чего-нибудь добуду... Ты потерпишь?

— Потешно.

Дальше двинулись гораздо скорее — теперь Патроклу было куда легче идти. Тропа всё так же вела сквозь густые заросли, и Авлоне несколько раз показалось, что они сбиваются с направления: сквозь тройной шатёр ветвей — кустов, лиан, древесных крон, очень трудно было определять, с какой стороны солнце, казалось, что оно светит отовсюду. Будь девочка одна, она давно взобралась бы на дерево и посмотрела, где они находятся и где горы, но оставлять внизу малыша было страшно...

К полудню лес стал редеть, но, выйдя из него, дети оказались не перед горным склоном, к которому Авлона рассчитывала выйти, а перед небольшим озером, за которым вновь начинались заросли, более низкие, но зато и более густые. Справа и слева его плотно обступал кустарник.

— Лона! — тихо сказал Патрокл. — Ноги боят!..

— Да... Надо отдохнуть, — проговорила девочка. — И что-то съесть надо. Погоди, сейчас придумаю.

Она усадила ребёнка возле какого-то мощного ствола, огляделась и вслушалась. Хотя полуденный лес был куда менее шумным, чем утренний, в нём звучало немало голосов — птицы, древесные лягушки, обезьяны. Но чтобы кого-то из них поймать, надо пойти на охоту, углубиться в эти заросли. А как это сделать, если малыша нельзя оставить одного? И с собой его не взять — какая с ним охота?.