— Ах, вот оно что! Ублюдки! Обезьяны свиномордые! Ну, тогда я знаю, кто вас послал!

— Тихо, Альда, тихо! не задуши его, а то он никому ничего не скажет. Смотри, у него уже глаза вылезают на лоб, так ты его придушила! — произнёс Сети, в это самое время тоже поднявшийся на галерею.

Начальник охраны фараона не уехал сразу во дворец, а зашёл к себе в комнату, чтобы сменить влажную от пота одежду и захватить несколько нужных ему папирусов. Он, разумеется, ничего не знал о происходящем в другой половине дома, но вопли маленького Анх-Гора, крики разбойников и Альда, топот бежавших снизу рабов привлекли его внимание, и он во весь дух кинулся на галерею, но успел уже к самой развязке.

— Они хотели украсть сына Пентесилеи! — закричала в бешенстве Альда. — И я-то, я-то, ослица безмозглая, забыла, что царица просила меня глаз не спускать с Патрокла! Думала, среди бела дня, когда в доме полно рабов, никто не сунется! Ах, сатиры рогатые! Ты понимаешь, Сети, кто это всё устроил?! Ты понимаешь?!

— Тише ты, тише! — воскликнул, подбегая к ней, придворный. — Мы должны заставить говорить этого человека, а не высказывать свои догадки.

— Он у нас ещё как заговорит! — крикнула амазонка, немного ослабляя хватку своих крепких пальцев и встряхивая уже полубесчувственного похитителя. — Говори, тварь, кто послал вас украсть Патрокла? Говори, или я отдеру твою гнилую башку от мешка с дерьмом, который пока ещё — твоё тело! Ну! От кого вы пришли? Кто вам приказал?

— Me... Me... — прохрипел разбойник. — Ме...

— Что «ме, ме»?! Что ты блеешь, как козёл?! Если язык тебе больше не служит, я его сейчас выдеру из твоей глотки! — взревела Альда. — Говори, не выводи меня из себя!

— Мерикара! Второй казначей! Он нам приказал под страхом смерти!.. — выдохнул похититель. — Мы из его охраны... Господин! Господин Сети! Скажи ей, чтобы она меня не убивала!

— Мерикара! — проговорил поражённый начальник охраны фараона. — Да он-то здесь при чём? Я всегда подозревал, что он — мошенник, по какое он имеет отношение ко всей этой истории?

— Просто главный негодяй делает всё, чтобы его не вывели на чистую воду! — вскричала Альда, передав сына подошедшей к ним рабыне и снимая с себя пояс, чтобы скрутить руки похитителю. — Мерикара наверняка связан с тем, чьё имя знаем и я, и ты, Сети. Вот только, назовёт ли Мерикара своего хозяина?

Сети стоял, нахмурившись, качая головой так, что его круглые золотые серьги болтались из стороны в сторону.

— Гнусная, ох и гнусная же история, Альда! А я ещё не верил, что всё так скверно, как подозревал Гектор... Мы ведь говорили с ним перед его отъездом, мне кажется, он мне доверяет. Ну хорошо же! Прикажи запереть этого негодяя и убрать отсюда трупы. Хорошо, что ты не прикончила всех троих, с тебя бы сталось! Как бы там ни было, это всё походит на заговор, и я иду к Великому Дому. Он должен всё знать.

— Госпожа! — донёсся в это время до них полный ужаса голос рабыни-нубийки, и та выскочила на галерею, дико размахивая руками. — Сына Пентесилеи нет в его колыбели!

— Артемида-дева! — прошептала Альда, смертельно бледнея. — Но где же он?!

— Он здесь! — прозвенел вдруг детский голосок.

И маленькая Атуни показалась на верхних ступенях лестницы, что вела с другого конца галереи в сад. Девочка шла, понурившись, сознавая, что виновата, и ожидая гнева и со стороны теги Альды, и со стороны так некстати задержавшегося дома отца. Однако оба они завопили и засмеялись от радости. На руках девочки, гукая и улыбаясь, сидел маленький Патрокл.

Глава 10

— Кончено, Гектор! Около двухсот пленных, остальные мертвы.