— Какие страсти вы рассказываете! — театрально всплеснула руками другая дама, с нелепыми буклями вокруг щекастого лица. — Значит, всё это правда, что об этом говорят!

— Ещё какая правда, Мария Павловна, — кивнул полковник. — Присутствовавшие обращались к медиуму, а она уже формулировала вопросы, обращённые к духу покойного Государя. Дошла очередь до меня, я говорю медиуму: желаю знать, для чего мне необходимо было сегодня явиться сюда. Медиум меня перефразировала: «Есть ли известие для господина Мокроусова?» — «Да», — отвечает дух… ну, то есть издаёт один удар. Я тут заволновался по — настоящему, одно дело, когда это касается посторонних, а когда понимаешь, что услышишь нечто важное, имеющее отношение к тебе лично, то… невольно начнёшь трепетать. Н — да, так — то, господа! Медиум не остановилась и спрашивает далее: «Известие касается карьеры господина Мокроусова?» — «Нет» — «Здоровья?» — «Нет» — «Известие касается близких господина Мокроусова?» Тут дух издаёт один удар. Ну, медиум уточняет далее: «Известие касается супруги господина Мокроусова?» — «Нет» — «Его детей?» — «Да». Ну, вот в такой манере, перебирая все варианты, медиум расспрашивала дух.

— Ну — с, и вы можете нам повторить, что же именно дух сообщил вам касательно детей? — спросила Александра Егоровна.

— Вот к этому я и веду, — продолжил полковник. — Дух сообщил, что старшему сыну грозит гибель от книги… да — да, не улыбайтесь. Этого ответа никто не понял. Медиум уж как только ни билась, уточняя услышанное: книга загорится? книга упадёт? книгой его ударят? Одни отрицательные ответы, ничего не понятно. Одно только медиум выяснила — книга окажется в чёрном переплёте и будет похожа на медицинский справочник. Вот, значит, дух хотел, чтобы я это узнал. Вышел я с этого спиритического сеанса совершенно не в себе, душа не месте, по сердцу точно серпом резанули. Промаялся день — два — три, думаю, поеду к старшОму, всё равно в Петербург надо заезжать, а он у меня в Академии Генштаба тогда учился. Приехал я в столицу, как сейчас помню, третьего марта, сразу с Николаевского вокзала прямиком к сыну на Измайловский. Он меня встречает живой — здоровой…

— То есть господа — спириты всё наврали? — уточнил один из купцов, но Александра Максименко на него цыкнула:

— Тихо, Матвей, не перебивай!

— Разговорился я с сыном, рассказал про посещение спиритического сеанса. А он мне в ответ рассказывает следующее: первого марта стал он свидетелем некрасивого инциндента, извозчик, небрежно управляя возком, наехал на женщину. Так, ничего серьёзного, женщина не пострадала, но извозчик её по матери обругал. Сынок мой мужчина горячий и справедливый, не стерпел и сделал замечание хаму. Тот что — то и ему ответил. Сынок мой стащил извозчика на тротуар и хорошенько навернул ему в ухо, так сугубо для порядка… Тот драться поостерёгся, всё — таки, шутка ли! Офицера ударить… но скандал возник, свисток, квартальный, зеваки, всё как полагается. Доставили их с извозчиком и потерпевшей дамочкой на Гороховую, в полицейское управление, благо это совсем рядом было. Пока суть да дело, разбирались они с дежурным, появляется в здании группа людей в штатском, с дюжину человек, а может и поболее. У двоих руки связаны ремнями за спинами. Проходят в фойе, к лестнице, мимо сына и вдруг какой — то молодой человек из числа вошедших с силой бросает на пол книгу, которую до того нёс в руках. Все на секунду застыли от неожиданности. Книга отлетела сыну под ноги, он наклонился, поднял её и протянул кинувшему.