Девушка вышла на крыльцо, осторожно спустилась по ступеням, миновала двор, взошла на ступени храма, перешагнула порог. Здесь заботливые руки сняли с нее пелерину, шубу, и уже совсем другая, большая и сильная, ладонь взяла невесту за руку, повела вперед, к аналою.

– Господи, только бы не старик! – еле шевеля губами, взмолилась Анастасия. – Иисусе, Господь всемогущий, только бы не старик!

Она до ужаса боялась поднять голову, разочароваться, сорваться в последний миг, и потому шла через церковь, как и ранее от дома – со смиренно опущенной головой. Жених остановил ее, и Настя невольно сглотнула.

Священник начал литургию. Голос его показался боярышне странно знакомым, но девушка оказалась слишком взволнованна, чтобы понять, кому он принадлежит.

Литургия закончилась, отче тонкими белыми пальцами вручил ей зажженную свечу.

– Венчается раб божий Иоанн и раба божия Анастасия! – гулко прозвучал голос святого отца, и его тут же подхватил разноголосый хор.

Девушка вздрогнула и невольно проговорила:

– Только бы не старик! – но в пении и молитвах ее никто не расслышал.

Анастасии внезапно стало жарко. Таинство венчания переворачивало ее душу. Хотя, может статься – так и должно было быть?

Священник читал и читал молитвы, пока, наконец, не обратился к ней:

– Берешь ли ты, раба божья Анастасия, в мужья свои раба божьего Иоанна?

Девушка напряглась, понимая, что вот сейчас, в этот миг и решается судьба, что одним лишь словом она отрежет всю свою прежнюю жизнь, совершит нечто непоправимое. И не без усилия, совсем негромко выдавила:

– Да! – выдохнула и до боли прикусила губу.

Вот и все! Теперь она чья-то жена…

Ответа мужа девушка не слышала. Как во сне сделала три глотка крови христовой из поднесенного золотого кубка, вытянула руку. Священник привязал ее полотенцем к руке мужчины рядом, трижды обвел вокруг алтаря.

– Отныне объявляю вас мужем и женой, дети мои! Можете поцеловать друг друга!

Анастасия вздрогнула, судорожно сглотнула.

Сильные руки взяли ее за плечи, повернули. Откинули с лица тонкую кисейную пелену. Взяли за подбородок, осторожно поднимая лицо вверх.

Настя в испуге зажмурилась, до последнего мига оттягивая неизбежное.

«Господь-вседержитель, молю тебя! Что угодно, только бы не старик!»

Но ждать до бесконечности невеста не могла. Анастасия открыла глаза, увидела пред собою могучего юного богатыря в царских нарядах, драгоценные голубые глаза, улыбку из вчерашнего сказочного наваждения и невольно охнула:

– Ой, мамочки… – Тело пробило предательской слабостью, ноги подогнулись…

Но плечи девушки уже находились в могучих руках мужа. Он удержал Настю, наклонился и крепко поцеловал.

Мир вокруг словно схлопнулся в небытие, в котором осталось только сие прикосновение желанных губ, от которых потекли по телу сладкая истома, теплота, чудесное состояние легкости, безмерного счастья…

Митрополит кашлянул, привлекая внимание забывшихся в поцелуе молодоженов, потом чуть громче. Прошептал:

– Вот охальники… – и уже громче добавил: – Да намилуетесь еще, дети! Весь век впереди!

Иоанн послушался, чуть отодвинулся. Но Анастасия никак не могла оторвать от него своих глаз, млея в неге, в колдовском наваждении от любящего, истинно любящего взгляда мужа!

Наконец царь всея Руси взял свою царицу за руку и повел к выходу из храма, к людям, встречающим их радостными криками, под дождь из проса и монет.