– Лерхе Иван Яковлевич, государь, – Митькин голос вывел меня из своеобразного транса, в котором я в последние пару часов пребывал.

Лерхе вошел в кабинет и, дождавшись пригласительного кивка, сел напротив меня.

– Ты хотел меня видеть, государь Пётр Алексеевич? – он поднял на меня красные от недосыпа глаза.

– Да, Иван Яковлевич, хотел. Как я выяснил не так давно, при церквях уже есть гошпитали, которых много и которые обслуживают лекари.

– Да, я знаю, – Лерхе кивнул. – Столкнулся с парочкой, когда в одном монастыре лазарет устраивал. – Лекари в нем работают вполне знающие, вот только обветшало там уже все, да и содержание не мешало бы повысить.

– Вот, в этом хочу тебя просить, Иван Яковлевич, чтобы ты со своими орлами полную ревизию там навел. Да списки составил, что требуется, и в каких количествах. Потому как присоединить я те гошпитали хочу к твоему хозяйству. И еще, койки для детей и рожениц…

– Прости, государь, что перебиваю, – Лерхе выдохнул, но продолжил только после моего утвердительного кивка. – Я изучил указы, по которым те гошпитали построены. Мысль новая, славная, могу сказать, что в Европе такого точно нигде нет. Но вот только негоже это детям малым, да бабам, что орут в родовых муках, рядом с остальными болящими лежать. А ну как пропустим кого больного и заразного? Вон как в Новодевичьем монастыре ту несчастную пропустили, и хоронить будем души ангельские?

– И что ты предлагаешь? – я смотрел на него, невольно думая, что у меня нет времени для того, чтобы вникать во все нюансы. Это важно, очень важно, но я просто не могу. Столь объемный проект, да к тому же с проведением реанимации существующего, о котором все уже позабыли, требует все время, а я не могу разорваться, у меня еще очень много других дел намечено, например, война еще не закончена, политические перспективы не ясны, производство, новое налогообложение, сельское хозяйство, торговля и образование в конце концов, как мне везде успеть?

– Я предлагаю другое здание, – Лерхе вздохнул. – Я понимаю, что это дорого и что маловероятно, но могу же я помечтать?

– Ой, вы заняты, – я перевел взгляд на неслышно вошедшую Филиппу. – А Дмитрий ничего не сказал, я сейчас уйду, – и она быстро подбежала к столу, положила на него бумаги и уже собиралась выбежать вон, но я ей не позволил.

– Ваше высочество, не убегайте так быстро, скрасьте сиянием вашей несравненной красоты наше грубое общество, – я улыбнулся, увидев, что она слегка надулась. Глупышка продолжает считать себя крайне непривлекательной, а я же в ее глазах похоже, конченый извращенец, потому что пока я вижу только ее в своей постели. – Присядьте же, ваше высочество. – Лерхе, который вскочил и сейчас стоял едва ли не навытяжку, быстро придвинул ей стул, на который Филиппа села, а за ней и мы, вздохнув с облегчением. – Ну, а если серьезно, я хочу назначить вас, ваше высочество, куратором медицинской реформы в Российской империи. Это будет длиться долго, муторно, и абсолютно неблагодарно. Но вот только, ежели получится в итоге, то мы действительно сможем пожинать прекрасные плоды. Доктора Лерхе я планирую назначить министром министерства лекарского и повивального дела, но следить за тем, как все будет происходить, вникая в самые малейшие моменты, мне некогда. Так что, я прочитаю ваш проект, ваше высочество, поправлю и издам указ, но вот там же я назначу именно вас полным душеприказчиком всего энтого дела.