Глава 7. Ревность и зависть      

        Max Richter   Dream 13      

Ревность и зависть   две мои сестры подруги, всегда со мной, всегда рядом.

Её влюблённые глаза бесят меня до умопомрачения, да само присутствие этой девчонки вызывает зубовный скрежет! Вечно маячит на горизонте её лицо, вечно высматривает меня, выслеживает, не давая и шагу ступить без этого невыносимого шлейфа её взгляда: «ты  предатель!».

Да, предатель! И мне по фигу на это! И ты не будь дурой, у папочки своего не единокровного поинтересуйся, почему!

Отец… Бросает все дела и мчится спасать свою обожаемую «не дочь». Пилит час до места назначения, это если без пробок, находит тебя, прижимает к себе, ласкает, будто тебе пять лет, а не семнадцать, а потом домой, ещё часок.  Да знаешь ли ты, сколько народу мне пришлось отшить с тех пор, как стал вхож в вашу семью? Десятки! Десятки или сотни, мать вашу, попрошаек или гениев умоляли меня устроить с НИМ встречу!

Но он непоколебим:

  Есть время для семьи, а есть для работы, Эштон. Занимать семейное время и посвящать его работе – это самое тупое, что можно сделать!

И плевать ему, по какой причине просят встречи, нужна помощь, умирает кто то или просто денег хотят срубить, разжалобив могула – он скала! Есть часы приёма, по пятницам вроде, все туда, все в очередь! А очередь эта стремится к бесконечности.

А он вот так одним махом спускает три часа на подтирание соплей влюблённой дурочки, подбирая её на вечеринке, где, о, страшная кара, снизойди на меня за это, её посмел обидеть сводный брат и его сын. Да она же тебе, чёрт тебя возьми, даже не дочь!!!  И что? Извозчиков мало у тебя? Водителя прислать не мог, сам припёрся!

Я ненавижу её… НЕНАВИЖУ!

У нас прям любовный треугольник: она слюни пускает по мне, я жду с замиранием сердца от отца хотя бы внимания, а он не отрывает своих глаз и рук от неё. Любит её. До потери сознания любит, только не мужской, а отеческой любовью. Да! Мать вашу, той самой, которая должна была достаться мне, Лурдес, Аннабель. Да хотя бы им, девчонкам, но нет! И они подбирают только крошки с ЕЁ стола…

Он настолько идеален, что даже тошно: редко выходит из себя, умело скрывает ненужные эмоции, свободное и несвободное время распределяет с исключительной целесообразностью, посвящая каждую потенциально возможную минуту своей семье. И он спит только со своей женой! Это уже нонсенс! Тошнотворный нонсенс! После стольких лет жизни с женщиной, на сексуальность которой неумолимо давит возраст и… шрамы пережитого прошлого, вряд ли он не хочет других   просто маниакально печётся о её спокойствии.

Вначале я наивно верил, что он так обожает свою Леру, что других просто не видит. Ещё как видит. Видит, но не реагирует. Сам вызывает шквал реакций в свой адрес. Женщины хотят его, причём одержимо. Сам я никогда не испытывал недостатка в женском внимании, даже наоборот, слишком много его всегда было, но чтобы так, как у него… Такого не было никогда. Я так и не понял, как это у него получается, что он делает с ними? Может, неосознанный гипноз какой нибудь?

При этом одним взглядом убивает на корню любые поползновения в свой адрес. Останавливает их глазами прежде, чем они решатся подойти и прикоснуться. Когда то я восхищался такой силой в нём, сейчас же всё это бесит!

Во всей этой буре эмоций я не замечаю, как мои приоритеты смещаются, как медленно и незаметно трансформируются желания.

Мне нравится Валерия. Нет, то, что я реагирую на неё физически, меня не удивляет, хотя подобной реакции на взрослых женщин никогда за собой не наблюдал, но то, что она занимает большую часть моих мыслей и восхищает так, как никто до этого не восхищал – меня пугает.